"Джулия Джеймс. Обольстительный шантаж" - читать интересную книгу автора

вообще не знал никого, кому бы удалось приручить Порцию.

Впрочем, она, кажется, была с кем-то обручена. Пару лет тому назад...
Господи, неужели кому-то удалось стряхнуть сосульки с этой ледяной глыбы? Но
кто бы ни был этот парень, он потом куда-то делся. И с тех пор имя Порции
больше не упоминалось в связи с каким-нибудь мужчиной.

Нет, даже Диего Саес не сможет разжечь ее, с усмешкой подумал Пирс.
Разумеется, у Диего было множество женщин, но никогда - такой ледышки. Он
любил горячих красоток, вроде латиноамериканской певички, или итальянской
оперной дивы, или той французской графини... Да, еще марокканская модель...
и венгерская теннисистка - как раз в этом году. Взгляд Пирса наполнился
горечью - мужская зависть, ничего не поделаешь. Женщины сами вешались на шею
Caeca.

Обида, впрочем, тотчас испарилась, Пирс ухмыльнулся. Порция не такая.
Ни при каких обстоятельствах она не бросится в объятия Диего.

Наклонившись поближе к своему собеседнику, Пирс доверительно сообщил:

- Потому что она фригидная, вот почему. - Он запустил руку в карман
своего смокинга и достал оттуда визитную карточку, которую протянул Диего. -
Не теряйте на нее время. Лучше позвоните сюда, и в вашем номере в отеле вас
будет ожидать кое-кто. И не сомневайтесь - там все чисто, я сам пользуюсь их
услугами. Кстати, они принимают кредитные карты.

Диего отдернул руку, поборов желание обрушить кулак на порочное лицо
Хадденхема. Вместо этого он допил свое вино и потянулся за бутылкой
портвейна. Налив себе щедрую порцию, Диего заметил:

- А теперь, похоже, нам придется пострадать за съеденный ужин.

Действительно, из-за главного стола поднимался церемониймейстер в алом
облачении, уже готовый призвать собравшихся к тишине, что означало
наступление момента произнесения речей.

Когда представленный публике политик заговорил об экономической
ситуации в Великобритании, взгляд Caeca снова обратился к Порции Ланчестер.
Она сидела очень прямо, вздернув породистый подбородок.

Диего задался вопросом, как она выглядит без одежды.

И ему очень захотелось выяснить это.

Порция сидела неподвижно, уронив руки на колени, и следила за тем,
чтобы бесстрастное выражение лица надежно скрывало смертельную скуку,
которая завладела ею, едва оратор, откровенно упивавшийся звуками
собственного голоса, начал свое выступление.

Однако и до этого вечер отнюдь не казался ей интересным. Одному богу