"Карл Ясперс. Стриндберг и Ван Гог" - читать интересную книгу автора

ощущал это даже слишком быстро; там, где такого не было, он предполагал его.
Уже свою первую жену он постоянно упрекал в том, что она обращается с ним
как с безумцем, что она распространяет слух о его безумии. Здесь его весьма
реальный страх оказаться запертым в каком-нибудь сумасшедшем доме отчасти
имеет понятный источник. Тревожным состоянием дело не ограничивается, вскоре
появляется и бред: его хотят заманить в ловушку, чтобы потом посадить под
замок.
В поведении Стриндберга, как и в поведении всех подобных больных, имеет
место некое взаимопроникновение двух неразделимых составляющих: с одной
стороны, мы видим оправданные ситуации и доступные пониманию зависимости, с
другой, ощущаем постоянное влияние того непонятного, лишь каузально
определимого фактора болезненного процесса, который привносит в психические
реакции больного некий качественно иной, своеобразно избыточный элемент и
вызывает некое выпадение простейших нормальных человеческих чувств. Именно
отсюда проистекают во всех подобных случаях и беспомощность окружающих, и
постоянные просчеты всех тех оценок и толкований, в которых игнорируется
одна из этих двух сторон. Больной остается неузнан как больной, и возникают
гротескные ситуации. Характерны слова его второй жены, которые она в 1893
году в конце концов написала о нем: "Я не вижу никакой надежды, никакого
выхода для него, потому что я уже ничего больше не понимаю".

НАУЧНЫЕ ЗАНЯТИЯ

Уже в юности интересы Стриндберга были весьма многообразны, и особую
склонность он питал к науке. Поэтому то, что научные занятия со временем
занимают все большее место в его жизни - а в течение ряда лет (примерно
1893-1897) поглощают его почти целиком, - не вызывает удивления. Однако род
этих занятий весьма характерен. Еще в 1884 году он пишет "Французских
крестьян" - книгу научного (социологического) содержания, основанную на
натурных, "полевых" наблюдениях. В конце восьмидесятых годов возникает
изменение и в этой сфере. В 1889 году Стриндберг пишет Ханссону о По:
"Возможно ли, чтобы в 1849 году, в год моего рождения, он смог протиснуться
сквозь толпы медиумов и достигнуть до меня!" К этому он присовокупляет
соображения о продолжении мозговых колебаний в других душах и возникающем
таким образом "определенном бессмертии живой души". В другой раз он
обнаруживает "атавистические воспоминания", например арабские буквы, в
почерке обычного человека наших дней. В Берлине (с ноября 1892 по май 1893
года) он много времени уделяет химическим и другим естественнонаучным
занятиям, хочет открыть превращаемость элементов друг в друга, пытается
получить золото. Такие занятия и наблюдения продолжаются и в последующие
годы с необычайной интенсивностью. Их результаты изложены прежде всего в
"Antibarbarus" и в "Silva silvarum". Его научный метод можно
охарактеризовать примерно так: он занимается не отдельными науками, а
проклятыми вопросами; он не специалист в какой-либо области, а философ. Его
интересует не получение золота, а превращение элементов друг в друга, не
вопросы гистологии растений, а единство всего живого (почему он и полагает,
что он нашел нервы и кровеносные сосуды у растений). Однако эта философская
установка вновь оказывается нефилософской, так как он не сравнивает и не
сопоставляет результаты отдельных наблюдений и, не имея идеи целостности,
всегда остается по существу на уровне частностей; но его частное всегда