"Бруно Ясенский. Человек меняет кожу (Роман)" - читать интересную книгу автора

умер бы, наверное, от страха, вообразив себя на минуту впутанным в
политический заговор.
-- Это меня мало интересует. Действовал ли он в сговоре, или по
собственному почину, это покажет следствие.
-- Да, но само обвинение нелепо. Он мог напутать, не справиться,
наконец даже плохо работать, но никогда не поверю, чтобы он сознательно
что-либо разлаживал с твёрдой целью повредить строительству.
-- Ты будешь иметь возможность всегда высказать своё субъективное
мнение. К сожалению, у нас привыкли считаться с фактами, а фактов не
опровергнешь никакой психологией.
-- Но ведь нелепо же обвинять невиновного человека! Это компрометирует
только обвиняющих.
-- Я вижу, что инженер Немировский нашёл в тебе очень рьяную защитницу.
-- Не могу же я только потому, что с ним больше не живу, радоваться или
даже молчать, когда невиновного человека, все недочёты которого я
превосходно знаю, хотят посадить в тюрьму, обвиняют в преступлении, к
которому он не способен. Это была бы с моей стороны подлость.
-- Так... А знаешь, люди полагают, что он сознательно подсунул мне тебя
и закрыл глаза, чтобы связать мне руки.
-- Не знаю, с каких это пор ты стал принимать во внимание, что говорят
пошляки. Как это Немировский мог меня подсунуть? Что я -- вещь? И это
говорит коммунист!
-- На предыдущей работе инженера Немировского ситуация была почти
тождественная.
-- Я не знала, что ты собираешь материал по истории моих бывших связей.
Надо было обратиться непосредственно ко мне, я бы тебе дала более
исчерпывающие сведения, из первоисточника. Я никогда, кажется, не
разыгрывала из себя девственницы и не клялась, что до тебя у меня не было
любовников. Думаю, отчёта в этом я никому давать не обязана.
-- Просто любопытно, что любовники твои вербуются всегда из начальников
твоего мужа и твои любовные увлечения замечательно совпадают с интересами
инженера Немировского.
-- Хочешь меня оскорбить? Это тебе не удастся. Я вижу тебя насквозь. Ты
просто ревнуешь меня к Немировскому.
-- Что-о-о? Ты ещё смеешь подозревать меня в каких-то глупостях! Мне
нельзя арестовать вредителя, потому что я сплю с его женой, -- так, что ли?
-- Не кричи. Ночь. Люди сбегутся. Подумают, что вызвал меня в контору и
устраиваешь сцену ревности. И без того достаточно сплетен о нас ходит. Ну,
успокойся, -- она закинула ему руки на шею. -- Любимый мой! Сильный!
Глупенький Ник выдумал, что он Ник Картер и везде ему чудятся преступники.
Истрепался, изнервничался среди подлецов. На себя стал непохож. Ну давай
сядем здесь, в углу. Не будем больше говорить об этом. Ты сиди тихо и
молчи. Не надо говорить. Дай рот. Вот так. Сиди смирно. Я тебе расскажу
что-нибудь. Помнишь, ты меня раз спрашивал, почему у меня мизинец на левой
руке вывернут? Хочешь, расскажу?
Было это ещё задолго до того, как я познакомилась с Немировским. Любила
я тогда одного молодого советского учёного, климатолога, и разошлись мы с
ним исключительно по моей вине. Я вернулась в театр и уехала с выездной
труппой в Киев. Он остался в Москве. Я ждала, что он приедет за мной. Он
заупрямился. Наконец пришло письмо. Он писал, что любит меня по-прежнему,