"Бруно Ясенский. Человек меняет кожу (Роман)" - читать интересную книгу автора

внизу в красном сарафане, открыв солнцу свои шоколадные плечи. Её чёрные
волосы, стекающие на лоб из-под красного платка, отливали густой синевой. В
руках у неё был букет не распустившейся ещё белой акации. Она держала букет
цветами вниз, осторожно, чтобы не запачкать платье; казалось, что она
держит ветку, обмоченную в молоке, застывшем на ней крупными каплями (если
ветку встряхнуть, капли посыплются на песок).
-- Саид, с кем это вы проходили по улице мимо парткома? Мужчины такие
смешные, в чулках, один с трубкой.
-- Это американские инженеры. Приехали к нам на работу.
-- Интересные?
-- Не знаю. Кажется толковые. Какая вы сегодня красивая!
-- Только сегодня? Это не комплимент.
-- Для меня всегда. Я вас люблю.
-- Не надо объясняться в любви во всякое время дня, Саид. О любви
женщине надо говорить вечером, не обязательно при луне, но обязательно в
прохладе или по крайней мере в тени. Говорить о любви на жаре, когда
человек потеет и еле дышит от зноя, нелепо и неуместно.
-- Моя любовь густа, как тень цветущего урюка, в которой вы можете
всегда укрыться.
-- Любовь не может быть как тень. Любовь горяча, а не прохладна. Вы мне
говорили вчера, что ваша любовь как солнце, в лучах которого я расцвету ещё
пышнее. Может быть, я спутала, но во всяком случае что-то в этом роде.
Завтра куплю блокнот и буду записывать ваши изречения.
-- Если вы не любите солнца, не стойте на жаре. Зайдите ко мне в
комнату, у меня прохладно.
-- Не могу, тороплюсь. Ну, не делайте обиженного лица, досижу у вас
минутку на веранде, но с одним условием: если расскажете что-нибудь
интересное.
-- Я вас люблю.
-- Это я слышу каждый день. Это неинтересно и не ново.
-- Я вас люблю сегодня больше, чем вчера. Для меня это всегда ново.
-- Для меня нет. Скажите что-нибудь действительно интересное.
-- Разведитесь со своим мужем...
-- Это я тоже слыхала. Могу сказать дальше наизусть: будьте моей женой;
оставайтесь навсегда в Таджикистане; судьбы мира будут решаться на Востоке;
Таджикистан -- это окно в Индию; будем сидеть вместе у этого окошка...
-- Это уже не я говорю, это вы.
-- Насчёт окошка? Да, правда, вы не признаёте уменьшенных масштабов. У
вас всё увеличено. Не окошко, а обязательно ворота. Знаете, по-русски есть
пословица: уставился как баран на новые ворота. Меня это занятие не
устраивает. Я никогда не смотрю на чужие ворота, а просто отворяю их и
вхожу.
-- Почему же чужие? Разве Индия -- чужие ворота? В Индии живёт миллион
таджиков...
-- Знаю, знаю, а в Афганистане четыре.
-- Разве вы не верите, что мы скоро войдём в эти ворота?
-- Долго ждать. Входите уж как-нибудь без меня. Пришлите телеграмму из
Бомбея, -- обязательно приеду посмотреть. Когда-то "Ким" не давал мне спать
по ночам. Не наш КИМ, а киплинговский. Вы ведь неграмотный, кроме восточных
поэтов и политической литературы, ничего не читаете. Почитайте Киплинга, он