"Александр Янов. После Ельцина: 'Веймарская' Россия " - читать интересную книгу автора

национал-экстремизм могуч и непобедим: не так уж много, на самом деле, людей
осознанно и последовательно исповедуют эту веру. Но 6

погоду в обществе сейчас делают вовсе не те, кто убежденно и активно за
что-то выступает - хоть за реформы, хоть за их прекращение. Погоду делают
самоустранившиеся. Исход любых выборов, общенациональных и региональных,
состав выборных органов определяется не столько волеизъявлением голосующих,
сколько огромным числом бойкотирующих. И это вовсе не какие-то "темные
массы", неспособные, в силу недоразвитости, реализовать свои гражданские
права. Наоборот. К позиции неучастия склоняются наиболее образованные,
профессионально продвинутые, молодые.
Трансформация бывшего советского общества в гражданское требует
времени. Но сдвиг в этом направлении уже сейчас мог быть более заметен.
Демократическими называют себя многие партии и движения, но над
самоорганизацией общества - фундаментом подлинной демокршии - не работает
никто. "Голосование ногами" выражает отношение избирателей к власти, но не
помогает создать вокруг нее санитарный кордон.
Нужна ли книга Янова человеку, самоустранившемуся от политики, а
значит, от решения собственной судьбы? Да ни в коем случае. Это не легкое и
занимательное чтение. Она не утешает, не успокаивает, она тревожит - и
реальностью ужасающей перспективы, и внятным напоминанием о личной
ответственности каждого. Тем не менее, она появилась, эта книга, свою
половину пути навстречу читателю она прошла. И теперь реакция на нее, не
хуже иных социологических опросов, покажет, в какой стране мы живем. 7

Внучке моей, чье имя Надежда,
посвящается эта книга

ACKNOWLEDGMENTS
На русский это английское слово обычно переводится как признательность,
благодарность. Предварять таким образом книги - процедура в Америке
обязательная. Искусство благодарить превратилось здесь в своего рода
академический cпорт
- кто кого переблагодарит. Выражать признательность принято всем --
тем, кто читал книгу в рукописи (за то, что хватило терпения) и кто не читал
(зато, что, по крайней мере, не испортили автору настроение). Я не говорю
уже о студентах, соседях, машинистках и архивистах, близких друзьях и
случайных знакомых. Мой приятель однажды поблагодарил свою дочь за то, что
не родилась, покуда он не управился с рукописью Мне ничего подобного
придумывать не надо, у меня особый случай. Опубликовав много книг в чужих
странах на чужих языках, я впервые представляю свою книгу друзьям и
оппонентам на родине и на родном языке. Мне, по сути, вернули голос. Могу ли
я не поблагодарить тех, кто это сделал? Кто посреди сегодняшних развала и
безвременья положил на это столько труда, вдохновения и легендарного
русского упрямства? Для меня это знак надежды, если не чуда. Есть еще,
значит, порох в наших старых пороховницах. В первую очередь благодарен я
людям, которые сделали это чудо возможным - моим великодушным издателям
Владимиру Евгеньевичу Сиротинскому и Владимиру Владимировичу
Преображенскому, а также моему самоотверженному редактору Далиле Самсоновне
Акивис. Признателен я также оппонентам, которые говорили со мною, не жалея