"Генри Джеймс. Вашингтонская площадь" - читать интересную книгу автора

ежедневных заботах о них подтверждал таланты, которыми наделяла его молва.
По характеру он был наблюдатель, даже философ, и "блистать" было ему так
естественно и давалось (согласно молве) так легко, что он никогда не
прибегал к внешним эффектам и был чужд трюкачеству и лицедейству, коими
пользуются посредственности. Судьба, надо признаться, благоприятствовала
доктору Слоуперу, и путь к успеху не был для него усеян терниями. В
двадцать семь лет он женился, по любви, на прелестной девице по имени мисс
Кэтрин Харингтон, из Нью-Йорка, которая в добавление к своим прелестям
принесла ему солидное приданое. Миссис Слоупер была приятна, изящна,
образованна и элегантна, а в 1820 году, перед замужеством, она слыла одной
из самых очаровательных девиц, живших в небольшой, но многообещающей
столице (*1), которая теснилась в то время вокруг парка Бэтери на острове
Манхэттен и одним краем выходила на залив, а другим, северным, - на
зеленые обочины Канал-стрит. К двадцати семи годам Остин Слоупер настолько
преуспел, что никто не был особенно удивлен, когда молодая особа из
высшего круга, обладавшая десятью тысячами годового дохода и самыми
прелестными глазками на острове Манхэттен, предпочла его дюжине других
поклонников. Глазки ее, а также и кое-что им сопутствовавшее, в
продолжение пяти лет составляли источник величайшего наслаждения для
молодого медика - ее счастливого и преданного мужа.
Тот факт, что женой доктора Слоупера стала женщина состоятельная,
ничуть не изменил его жизненных планов, и он продолжал совершенствоваться
в своей профессии с таким упорством, словно у него по-прежнему не было
никаких средств, кроме части скромного отцовского наследства, которое он
разделил со своими братьями и сестрами. Упорство доктора не было
направлено преимущественно на составление капитала; скорее, он стремился
чему-то научиться и что-то совершить. Научиться чему-то интересному и
совершить что-то полезное - такова была, вообще говоря, программа, которую
доктор себе когда-то начертал и ценность которой ничуть не умалялась
оттого, что волею судьбы он выгодно женился. Он любил свою практику, с
удовольствием сознавал, что наделен незаурядными способностями, любил их
применять, и так как врачевание, несомненно, составляло главное и
единственное призвание доктора Слоупера, он - при всем своем достатке -
продолжал врачевать. Удачное устройство семейных дел, конечно, избавило
его от немалой доли утомительного труда, а связи жены со сливками общества
принесли ему немалое число пациентов, чьи недуги, возможно, и не
интереснее недугов, которые встречаются у низших классов, но зато служат
объектом более пристального внимания. Доктор Слоупер жаждал набраться
опыта, и за двадцать лет практики набрался его вполне. Добавим, что пришла
к нему опытность такими путями, что, хотя в них, может быть, и заключался
какой-то особый смысл, доктор не возблагодарил провидение за свою судьбу.
Первое дитя его, мальчик, подававший - по убеждению доктора, вовсе не
склонного к пустым восторгам, - необыкновенные надежды, умер трех лет от
роду: не спасли его ни нежные заботы матери, ни ученость отца. Два года
спустя миссис Слоупер родила второго ребенка, но скорбящему отцу, который
некогда поклялся сделать из своего первенца настоящего джентльмена, этот
второй ребенок не сумел заменить утраченного сына: злосчастное дитя
оказалось девочкой. Доктор испытал разочарование; худшее, однако, ждало
его впереди. Через неделю после родов у молодой матери, которая их легко,
как будто, перенесла, внезапно обнаружились весьма тревожные симптомы, и