"Генри Джеймс. Связка писем" - читать интересную книгу автора

стараюсь как можно больше говорить с мадам де Мезонруж (она и есть хозяйка
дома, и _собственно_ семейство состоит из нее и двух ее дочерей). Все три
дамы чрезвычайно элегантны и привлекательны, и я уверена, что мы очень
сойдемся. Подробнее я опишу их всех в следующем письме. Передайте Вильяму
Плэтту, что он мне глубоко безразличен.



III

Из Парижа, от мисс Виолетты Рей,
в Нью-Йорк, мисс Агнессе Рич

21 сентября

Едва мы добрались до места, как отец получил телеграмму, в которой его
срочно вызывали назад, в Нью-Йорк. Что-то там стряслось - понятия не имею,
что именно: ты же знаешь, я в его делах ровным счетом ничего не понимаю,
да и не желаю понимать. А мы только-только успели расположиться в
гостинице, в очень миленьком номере из нескольких комнат, так что можешь
вообразить, как нам с мамой было досадно. У отца, как ты знаешь, привычка
из любой ерунды устраивать историю, и как только он понял, что ему надо
возвращаться, он решил, что заберет и нас. Он заявил, что одних нас в
Париже он ни под каким видом не оставит и что пусть, мол, мы едем вместе с
ним, а потом можем вернуться. И чего он так переполошился, ума не приложу;
думал, наверно, что мы без него растратимся вконец. У него есть любимая
теория - что мы якобы транжирим деньги направо и налево, а между тем
нетрудно заметить, что мы _годами_ ходим в одних и тех же старых
_тряпках_. Но отец ничего не замечает; он только теоретизирует. По
счастью, у нас с мамой уже есть опыт, и мы кое-как уломали папочку. Мы
объявили, что никуда из Парижа не двинемся и что пусть нас лучше разрежут
на мелкие кусочки, чем опять плыть через океан. В конце концов он
согласился ехать один и оставить нас тут на три месяца. Но по своей
всегдашней привычке все раздувать он принялся настаивать, чтобы мы
отказались от гостиницы и переехали в _частный пансион_. Право, не знаю,
что это ему вдруг в голову взбрело: может быть, прочел какое-нибудь
газетное объявление - здесь выходят американские газеты.
Тут действительно есть семейства, сдающие комнаты англичанам и
американцам под предлогом обучения их языку. Можешь вообразить, что это за
люди - я имею в виду самих французов. Впрочем, не лучше и американцы,
которые на это идут, - хорошенький они выбирают способ познакомиться с
парижской жизнью! Мы с мамой просто в ужас пришли и объявили, что
заставить нас уехать из отеля можно только _грубой силой_. Но наш милый
папочка умеет добиваться своего без применения насилия. Он начинает без
конца долдонить одно и то же - как говорили у нас в школе, нудит и нудит,
и когда у нас с мамой уже нет сил на сопротивление, последнее слово
остается за ним. Мама вообще менее вынослива, чем я, и сдается скорее; а
если уж они оба объединяются против меня - куда мне, горемычной, деваться?
Послушала бы ты, сколько шуму он поднял из-за этого несчастного пансиона!
С кем он только не советовался: и в банке со служащими, и на почте, и даже