"Генри Джеймс. Поворот винта" - читать интересную книгу автора

и долгий, жаркий летний день. Место действия не внушало никакого страха, и
все же!..
Он отошел от камина и снова уселся в кресло.
- Вы получите пакет в четверг утром? - спросил я.
- Я думаю, не раньше чем со второй почтой.
- Отлично, тогда после обеда.
- Все мы соберемся здесь? - И он снова обвел нас взглядом. - Никто не
уезжает? - В его тоне сквозила надежда.
- Мы все останемся!
- Я останусь!.. И я тоже останусь! - воскликнули те дамы, чей отъезд
был уже назначен. Миссис Гриффин, однако, выразила желание узнать несколько
больше.
- В кого же она была влюблена?
- Вы это узнаете из рассказа, - поспешил ответить я.
- Но я его не дождусь!
- Из рассказа этого нельзя будет узнать, то есть в буквальном, грубом
смысле слова, - сказал Дуглас.
- Тогда тем более жаль. Мне только такой смысл и доступен.
- Дуглас, быть может, вы нам объясните? - попросил кто-то другой.
Дуглас вскочил с кресла.
- Да, завтра. А сейчас я иду спать. Спокойной ночи! - И, захватив свой
подсвечник, он быстро удалился, оставив нас в легком недоумении. Из нашего
угла в большом, темном холле нам слышны были его шаги по лестнице.
Потом заговорила миссис Гриффин:
- Ну что ж, если я не знаю, в кого она была влюблена, зато знаю, в кого
был влюблен Дуглас.
- Но ведь она была на десять лет старше, - заметил ее муж.
- В этом возрасте - raison de plus! Но как это мило, что он так долго
молчал!
- Сорок лет, - заметил Гриффин.
- И наконец такая вспышка!
- Эта вспышка даст замечательный эффект в четверг вечером, - возразил
я, и все остальные согласились со мной, - в ожидании четверга мы ничем более
уже не интересовались. Была рассказана еще одна малоувлекательная история,
похожая на первую главу романа с продолжением, и все мы, распростившись на
ночь и захватив свои подсвечники, отправились спать.
Наутро я узнал, что письмо и ключ уже отправлены на лондонскую квартиру
Дугласа с первой почтой. Однако, вопреки этому быстро распространившемуся
известию, а быть может и благодаря ему, мы не стали докучать Дугласу до
послеобеда - до вечернего часа, который более всего соответствовал тем
эмоциям, которые мы предвкушали и на которых сосредоточивались наши надежды.
И тут он стал до такой степени разговорчивым, что большего нельзя было
желать, и даже объяснил нам почему. Мы снова слушали его, собравшись у
камина в холле, как и вчера вечером, и испытывая приятное волнение.
Оказалось, что повесть, которую он обещал нам прочесть, для полного
понимания действительно нуждалась в кратком прологе. Да будет мне дозволено
сказать прямо, чтобы покончить с этим раз и навсегда, что эта повесть, то
есть точная копия с нее, сделанная мною спустя много лет, есть та самая,
которая следует ниже. Бедный Дуглас перед своей смертью - когда эта смерть
была уже близка - передал мне рукопись. А тогда он получил ее с почты на