"Д.П.Р.Джемс. Братья по оружию или Возвращение из крестовых походов " - читать интересную книгу автора

дотронулся, как она с шумом упала на землю.
На этот звук из пещеры вышел человек высокого роста и приблизился к
королю. Он был в доспехах, потемневших от ржавчины, но все еще со следами
позолоты, некогда украшавшей их. Наличие шпор и золотой цепи указывало на
то, что незнакомец был рыцарем. Спеша навстречу Филиппу, он на ходу пытался
распутать ремни шлема, как будто торопился надеть его. В его черных
спутанных волосах кое-где мелькала уже седина. Лицо было бледное и
истощенное, а по странному блеску этих впалых бездонных глаз легко было
догадаться, что в них пылает огонь безумия.
Король сразу узнал его, хотя и отказывался поверить, что этот человек,
лишенный рассудка, был Тибольдом Овернским, которого он знал как человека
спокойного и хладнокровного.
Тем временем граф Оверн, в спешке дергая за ремни, запутал их
окончательно, что привело его в бешенство.
- Не спеши, беззаконный рыцарь! - завопил он наступая на короля.
Подожди немного! Я расправлюсь с тобой, чтобы доказать справедливость того,
что защищаю. Да, я заставлю тебя признать, что Агнесса - истинная королева
Франции и законная супруга Филиппа. Дай только мне надеть шлем, и я в два
счета докажу, что ты лжец! А ну признавайся, не папа ли Иннокентий подослал
тебя? Нет, ты не убьешь меня, злодей! Я стою за правое дело, и тебе не
одолеть меня!
Вспомнив о былой ненависти к графу, Филипп готов был вспылить, но
вовремя спохватился и, сменив гнев на милость, с жалостью посмотрел на
Оверна, которому нельзя было не посочувствовать в его теперешнем состоянии.
- Я не за тем пришел, чтобы убить вас, - мягко сказал он. - Я
чужестранец, и оказался здесь случайно...
- Вы низкий лжец! - прервал его граф. - А перчатка? Ведь это вы
сбросили ее на землю, следовательно, приняли вызов. И не известно ли каждому
в этих местах, что всякий умрет от руки моей, кто только осмелится отрицать
законность прав супруги Филиппа? Если ты не станешь защищаться, то я проткну
тебя мечом как отступника от истинной веры и провозглашу изменником, трусом
и подлецом от Иерусалима до Аскалона, пред войсками луны и креста. Саблю в
руки, если ты благороден и рыцарского звания.
Сказав это, он швырнул шлем на землю и, обнажив оружие, с яростью льва
набросился на Филиппа. Король вынужден был защищаться, поскольку отлично
знал, что имеет дело с опытнейшим из воинов, который, хоть и лишился
рассудка, но не растерял ни сил, ни сноровки, так, он в свою очередь,
выхватив меч из ножен, принял оборонительную позу.
Сражение продолжалось достаточно долго и было нелегким. Хотя король и
имел известные преимущества, будучи в шлеме в отличие от своего противника,
но природное благородство не позволяло ему воспользоваться таким
превосходством, и он умышленно не направлял ударов на открытую голову своего
соперника. Но эта совестливость чуть не стоила ему жизни: сильным ударом
граф рассек его латы над левым плечом и, обрадованный столь метким выпадом,
стал теснить своего недруга с новой яростью, нисколько не заботясь о
собственной безопасности. Пыл и продолжительность боя рассердили монарха, и
видя, что совестливость подвергает его жизнь опасности, он оставил
снисхождение к графу. Прикрываясь щитом, он взмахнул мечом над головой
Тибольда Овернского, бедствия которого окончились бы вместе сего жизнью,
если бы удар, угрожавший ему, не был остановлен неожиданным обстоятельством,