"Аскольд Якубовский. Прозрачник" - читать интересную книгу автора

- Когда-то я просто изучал животных. Этолог - такая моя профессия. Но,
стремясь к универсальному, я был и цитологом, и биохимиком. И вот, изучив,
то есть убив, сотни зверей в лаборатории, я, как и все, понял: нужно
что-то другое. Животное умерло, его жизнь умерла. А ведь самое тайное -
это жизнь, оркестровка органов, незримая партитура мозга.
Если кто-нибудь скажет: я стопроцентно знаю, что такое жизнь, я
предложу - сотвори ее.
Теперь же я занят только живым, и это мое счастье. Сегодня утром,
согласно плану, я занялся кротом. Да, да, этим толстячком в бархатной
шубке. У него масса специфических секретов.
Шефу я обещал выяснить механику ориентировки крота под землей.
Биохимикам - его обменные процессы. А еще цитологи, горняки,
фармацевты... О, целая пачка заявок!
Итак, я работал.
Я шел полем. Навстречу мне неслись сигналы цветов. И всюду вулканчики
кротиных нор, кольцеобразные, похожие на лунные кратеры (круг, шар,
выпуклость, кольцеобразность - это стиль природы. Углы, прямоугольники -
стиль человека).
Я стал у одного вулканчика - и тот ожил. Я почувствовал подрагивание
почвы, услышал шорох и пофыркиванье. Это значило, что крот подходит к
выходу и сейчас выставит нос, опознавая погоду. Необходимо быть наготове.
Мгновение - нос выставился со всеми облипшими его песчинками. Крот фыркнул
и спрятался, но я уже вошел в него. Не знаю, как это видится со стороны, я
работаю всегда один. Мне так: находит облачко. Оно слепит (но оказывается
черным). Затем как бы застреваешь в узком темном проходе, ни дохнуть, ни
вскрикнуть. Это страшно. Затем я уже был кротом и полз в подземном ходу. Я
протискивался и тихо урчал от удовольствия, чуя запах личинок. И все время
во мне сидело человеческое смешное опасение застрять и задохнуться, потому
что я видел всю узость пути - сверху - этих ходов, хотя был слеп, как
крот. (Шеф говорит, я-де вхожу в объект частично.) Итак, его глаза,
рудименты глаз... Шеф просто ахнет, узнав об их функциях. И это знание
очень пригодится изобретателям. (Он взглянул на Таню - она скучала.) А еще
я изучал радарный механизм нетопыря Квинка (помните театр?), прослеживал
работу инфракрасного зрения змей (и нанес вам первый визит).
- Как интересно, - сказала Таня, думая, отчего он не говорит о своей
любви.
- Я считаю это своим счастьем, - сказал ей Сигурд. - Я вырос в семье,
где любили животных. Всегда пять-шесть собак, а еще кошки, рыси, куницы,
белки, ужи... Когда неудача, несчастье, это зверье очень понимает и
утешает.
Понимание животных, лишенных дара внятной речи...
Понимание!.. Я ласкаю свою собаку. Но где, в чем родственны связи наших
сердец? Каковы химические истоки этого сродства?.. Взаимодействие
электрических полей?.. Нет, нет, я не допытываюсь, я не хочу этого знать.
Не хочу!
- Почему? - испугалась Таня.
- А вдруг исчезнет мое особое свойство? Это бывает - спрашиваешь, ищешь
- и от твоих усилий познать все исчезает.
...До тебя моя жизнь делилась на неравные части - "до" и "после". "До"
- маленькое, всего двадцать восемь лет. "После" - огромное и слепящее, и