"Юрий Яковлевич Яковлев. Балерина политотдела (повесть) " - читать интересную книгу автора

Жаль, нет зеркала! Вы бы сами удивились, как плохо у вас выходит. Но
зеркало негде взять. Я буду вам показывать. Смотрите все на меня... Дядя
Паша, прошу.
Я показывал ребятам, как надо, а они смотрели на меня широко
раскрытыми глазами, все было для них как в новинку.
- А теперь вместе! Энергичнее! Энергичнее! Плавно! Раз, два, три!..
Раз, два, три... Уже лучше.
Неожиданно Шурик двумя руками ухватился за перекладину. Я не сразу
заметил, как вся музыка слилась для него в одну протяжную бесконечную
ноту. Зал закружился. Изображение превратилось в негатив: белое стало
черным, черное - белым... Он потом рассказал мне.
Ребята обступили Шурика. Я оглянулся. В зале, напротив шведской
стенки, стоял невысокий подполковник в меховой безрукавке и белых с
коричневой кожей бурках. Из-под шапки, надвинутой на лоб, смотрели темные
маленькие глазки - маленькие, но пронзительные, сверлящие.
Заметив старшего начальника, я вытянул руки по швам и, хотя был без
валенок, пятки поставил вместе, носки врозь.
Некоторое время подполковник молча разглядывал моих ребят. Потом
вдруг уставился на меня и срывающимся голосом спросил:
- Ты кого это привез, балетмейстер?
- Артистов балета, - ответил я.
- Артистов? - Левый глаз у подполковника задергался. - Где артисты?
Я, понимаешь, вижу детский сад. Ты себе отдаешь отчет, что на фронте не
место для детишек?
- Эти дети прекрасно танцуют. Они смогут...
- Мы сами согласились, - вдруг сказал Вадик.
- Мы не дети! - вмешалась в разговор Тамара.
Шурик, преодолев слабость, встал.
- Отставить разговоры! - У подполковника снова дернулся глаз. -
Завтра приедет полковой комиссар и решит, что с тобой делать за
невыполнение приказа... - И, повернувшись к детям, он сказал: - А вас
завтра отправят домой, в Ленинград!
И зашагал к двери.
Я посмотрел на своих ребят. Они замерли, вопросительно глядя на меня:
неужели завтра им предстоит снова очутиться в безжалостном мире блокады?
- Продолжим экзерсис, - через силу сказал я.


12

Ранним мартовским утром батальон отходил на отдых.
Брезжил рассвет. Над землей, вернее, над снегом поднимался туман. И
потому, что день еще не наступил, все казалось серым: и небо, и снег, и
идущий батальон.
Издалека солдаты сливались в одну массу, и казалось, по земле
движется тяжелая серая туча. И был слышен частый, приглушенный снегом шум
шагов.
Эта грозная лавина не шла, а надвигалась.
Батальон спешил: надо было до наступления дня пройти простреливаемый
участок.