"Юрий Яковлевич Яковлев. Балерина политотдела (повесть) " - читать интересную книгу автора

В двенадцать часов по ночам
Выходит трубач из могилы...

Нет у меня никакой трубы, нет барабана. Я иду по скользкой мартовской
стежке, протоптанной на заснеженной улице, как в лесу или в поле.
Я думаю о Левушке, о нашем мягком, улыбчатом Левушке, и от одной
мысли о нем становится легко. Он не был лучшим танцором ансамбля и, если
говорить начистоту, танцевал довольно посредственно. Но без него трудно
представить себе наш коллектив. Он был его тихой и ласковой душой.
Когда что-нибудь не ладилось или случалась беда, появлялся Левушка.
Он возникал незаметно, ненавязчиво, готовый сделать все, о чем его
попросят. И одной этой готовности было достаточно, чтобы улучшилось
настроение.

В двенадцать часов по ночам
Из гроба встает император...

У Левушки была густая светлая челка, широко расставленные карие
глаза...
Я вхожу в арку ворот: она узкая и длинная, как тоннель. И вдруг я
слышу хрипловатый голос патефона. Где-то наверху сквозь плотно закрытое
окно просачивается мелодия танго "Брызги шампанского".
Я поднял глаза. Стена черная от копоти, наверное, в доме был пожар.
Одно окно заткнуто тюфяком. Это из-за тюфяка глухо доносились звуки танго.
Ладно! Мне не до танго! Я поднялся на шестой этаж. Постучал. Дверь
открыл мальчик в шарфе, намотанном на шею, в длинном, вероятно отцовском,
пальто. Впавшие щеки, пустые глаза...
- Левушка?!
Мальчик посмотрел на меня, как на чужого, и пошел в комнату. Я
прикрыл входную дверь и направился за ним. Он приблизился к столу и
принялся вертеть ручку патефона. Он вертел ее молча и сосредоточенно, и на
всю комнату звучала хриплая, заигранная пластинка.
- Зачем ты вертишь? - спросил я.
Левушка промолчал и тупо продолжал свое занятие.
Странная догадка мелькнула у меня. Я подошел к нему ближе, сел рядом
на стул, стал расспрашивать его:
- Как ты живешь, Левушка? Как твое здоровье? Как мама?
Своими вопросами я хотел оторвать мальчика от его странного занятия.
- Надо крутить, - ответил он и впервые посмотрел на меня с интересом.
- Левушка, ты узнаешь меня? Ты помнишь "Тачанку"? Хочешь опять
танцевать?
Левушка опустил глаза, казалось напряженно думая над моими словами,
потом сказал:
- А кто же будет крутить?
Я почувствовал горький прилив отчаяния.
- Я! Я буду крутить! А ты будешь танцевать!
Мальчик снова посмотрел на меня отсутствующими глазами.
Тогда я полез в свой мешок и достал оттуда сухарь и кусок сахара.
Глаза мальчика болезненно сощурились. Он осмотрел сухарь, сел на диван и,