"Юрий Яковлевич Яковлев. Был настоящим трубачом (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Как твоя рана? - спросил Икар.
- Терпимо. Пулевое ранение в икру навылет. Кость, кажется, не
задело... Ты сейчас же езжай в разведку. Машина моя в порядке, заправлена.
Мы сможем поднять ее в воздух и - адью... Героический рабочий театр!
Уже развиднелось. В сарае тоже стало светлей. И Икар наконец увидел
лицо своего старшего брата. Заросшее щетиной, с ввалившимися глазами, оно
казалось чужим, незнакомым, и только шрам над бровью как бы подтверждал,
что это он, брат Виктор.
- Я, пожалуй, поеду с тобой, - вдруг сказал Виктор. - У меня тут есть
костыль... А полковник Лекарев - порядочная дрянь. Вернемся в Питер -
угостим его касторкой.
Братья посмеялись над полковником. Потом Икар подставил плечо, и
Виктор, опираясь на плечо брата и на костыль, заковылял по огороду к
фургону.
- Ты лошадей поил, конюх? - спросил по дороге Виктор.
- Не до водопоя, - ответил Икар.
- Надо напоить. Они уже остыли. И наноси в фургон побольше сена.
- Для лошадей?
- И для меня, - сказал Виктор. - А то по этим дорогам... с раненой
ногой...
И снова фургон с красными звездами, переваливаясь с боку на бок,
покатил по размытой дождем прифронтовой дороге.


7

Гаубичная батарея стояла на пригорке, неподалеку от осинника, который
успел пожелтеть и б лучах утреннего солнца трепетал легкой золотистой
листвой. Четыре орудия с короткими, запрокинутыми вверх стволами стояли в
ряд. Окрашенные в цвет жухлой травы орудия казались мирными, не имеющими
отношения к войне, а скорее принадлежащими к природе. Неподалеку от них,
сзади, стояли зарядные ящики с боевыми выстрелами.
Пленных привели к командиру.
- Кто такие? - строго спросил командир, разглядывая красноармейца и
мальчика.
Красноармеец ничего особенного собой не представлял. Мальчик же,
одетый в белую рубаху и синие шаровары, в красном фригийском колпаке, с
трехцветным французским знаменем, выглядел странно, подозрительно.
- Я - красноармеец Яшечкин, - ответил боец, вынимая из кармана
документ. - А малой - из революционного театра.
- Из какого еще театра? Здесь война и никаких театров нет! -
категорически сказал командир.
- Есть театр, - твердо сказал Котя. - Мы выступали на станции...
- Станция занята белыми, - спокойно сказал командир. - Выходит, вы из
театра, да не из нашего.
- Из нашего! - заволновался Котя. - Честное благородное, из нашего!
Хотите, я вам покажу?
- Нечего показывать! - отрезал командир. - В штабе полка будете
давать показания. Артисты!
В это время рядом с командиром оказался человек в кожаной куртке и в