"Юрий Яковлевич Яковлев. Был настоящим трубачом (Повесть) " - читать интересную книгу автора - Как твоя рана? - спросил Икар.
- Терпимо. Пулевое ранение в икру навылет. Кость, кажется, не задело... Ты сейчас же езжай в разведку. Машина моя в порядке, заправлена. Мы сможем поднять ее в воздух и - адью... Героический рабочий театр! Уже развиднелось. В сарае тоже стало светлей. И Икар наконец увидел лицо своего старшего брата. Заросшее щетиной, с ввалившимися глазами, оно казалось чужим, незнакомым, и только шрам над бровью как бы подтверждал, что это он, брат Виктор. - Я, пожалуй, поеду с тобой, - вдруг сказал Виктор. - У меня тут есть костыль... А полковник Лекарев - порядочная дрянь. Вернемся в Питер - угостим его касторкой. Братья посмеялись над полковником. Потом Икар подставил плечо, и Виктор, опираясь на плечо брата и на костыль, заковылял по огороду к фургону. - Ты лошадей поил, конюх? - спросил по дороге Виктор. - Не до водопоя, - ответил Икар. - Надо напоить. Они уже остыли. И наноси в фургон побольше сена. - Для лошадей? - И для меня, - сказал Виктор. - А то по этим дорогам... с раненой ногой... И снова фургон с красными звездами, переваливаясь с боку на бок, покатил по размытой дождем прифронтовой дороге. 7 Гаубичная батарея стояла на пригорке, неподалеку от осинника, который успел пожелтеть и б лучах утреннего солнца трепетал легкой золотистой листвой. Четыре орудия с короткими, запрокинутыми вверх стволами стояли в ряд. Окрашенные в цвет жухлой травы орудия казались мирными, не имеющими отношения к войне, а скорее принадлежащими к природе. Неподалеку от них, сзади, стояли зарядные ящики с боевыми выстрелами. Пленных привели к командиру. - Кто такие? - строго спросил командир, разглядывая красноармейца и мальчика. Красноармеец ничего особенного собой не представлял. Мальчик же, одетый в белую рубаху и синие шаровары, в красном фригийском колпаке, с трехцветным французским знаменем, выглядел странно, подозрительно. - Я - красноармеец Яшечкин, - ответил боец, вынимая из кармана документ. - А малой - из революционного театра. - Из какого еще театра? Здесь война и никаких театров нет! - категорически сказал командир. - Есть театр, - твердо сказал Котя. - Мы выступали на станции... - Станция занята белыми, - спокойно сказал командир. - Выходит, вы из театра, да не из нашего. - Из нашего! - заволновался Котя. - Честное благородное, из нашего! Хотите, я вам покажу? - Нечего показывать! - отрезал командир. - В штабе полка будете давать показания. Артисты! В это время рядом с командиром оказался человек в кожаной куртке и в |
|
|