"Кровь и память" - читать интересную книгу автора (Макинтош Фиона)

Глава 22

Семейство герцога Фелроти и их гости ужинали за одним столом. И пока все ели, Элспит поведала историю о том, как она попала в темницу к королю Кайлеху, и каким образом им с Уилом удалось оттуда бежать. Ее рассказ то и дело сопровождался невнятным бормотанием герцога. Лишь у Илены сияли глаза. Как догадалась Элспит, причиной тому была гордость за верного Герина, готового пожертвовать собой, но еще больше — за Уила. Элспит не стала рассказывать про свои нежные чувства к Лотрину. Это был ее личный секрет, и в него не стоило без нужды посвящать посторонних.

В этот вечер по настоянию герцогини еда была самой простой. Да и какой может быть аппетит, если сначала вам приносят черную весть о гибели сына и брата, а потом сообщают, что Уил Тирск сначала был жив, а потом умер, но только в теле Ромена Корелди. Герцог впал в раздумье, размышляя о планах отмщения, и ничто, даже уговоры супруги, не могло отвлечь его от этого занятия. Иными словами, всех до единого, в том числе и Элспит, охватило скорбное уныние. Разговор стал бессодержательным и постепенно сошел на нет.

Не удивительно, что мужчины, услышав в ночной тиши цокот копыт, тут же вскочили со своих мест. Йериб велел встревоженным женщинам успокоиться и замолчать, затем сделал Крису знак отправиться к караульным и узнать, что за незваные гости прибыли среди ночи в Тентердин. Сыновья герцога на всякий случай поспешили обнажить мечи. Аледа посоветовала мужу тоже на всякий случай разбудить побольше солдат, в дополнение к тем, которые были подняты по тревоге, когда в замок прибыла Илена.

Все напряженно ждали. Близнецы смотрели в окно, наблюдая в свете факелов, как их старший брат стремительно прошел через внутренний двор. Совсем недавно герцогиня посчитала бы позором, что впервые в истории семейства Доналов ворота Тентердина были закрыты, однако в эти минуты она мысленно поблагодарила великого Шарра за то, что тот подсказал Йерибу изменить традиции.

— Он возвращается! — воскликнул один из близнецов. Присутствующие как по команде затаили дыхание.

В комнате вновь появился Крис, а вслед за ним ворвался поток холодного воздуха. Вид у юноши был испуганный. Он тут же впился глазами в Элспит.

— Ты не поверишь, но мне кажется, что у ворот нашего дома — та самая Хилдит, о которой ты нам рассказывала. Она умоляет, чтобы ее впустили в замок.

Элспит сразу поняла, что Крис не шутит.

— Длинные до плеч золотистые волосы. Высокая. Одета в мужское платье. Глаза определенно кошачьи. Это точно она.

Элспит вздрогнула. Слова Криса поразили не только ее одну. Илена мгновенно вспыхнула от безмолвной ярости.

— Она одна? — потребовал ответа Йериб.

— Нет, отец, — ответил Крис. — С ней какой-то громила, который назвался Аремисом Фарроу.

— Зачем эти люди пришли к нам? — поинтересовалась Аледа.

— Женщина говорит, что хочет видеть Илену.

— Ну, разумеется, хочет! — вскричала Элспит, чувствуя, как бешено стучит ее сердце. — Она получила приказ убить Илену! Ну а мы, сумеем мы уберечься от нее? Стражи здесь хватит?

— Никто не посмеет войти в Тентердин, дитя мое, без моего разрешения. Мы здесь в полной безопасности, — заверил ее герцог. — Дорогая! — повернулся он к жене. — Я предпринял все меры безопасности, о которых ты мне говорила. К нам скоро прискачут на подмогу два десятка всадников.

Слова герцога не слишком успокоили Аледу.

— Но что нам делать сейчас? До их прихода?

— Я выйду поговорить с ней, — спокойно произнесла Илена.

Услышав ее слова, Пил побледнел от ужаса.

— Ваше сиятельство, умоляю вас! — с жаром прошептал он, повернувшись к герцогу.

Йериб спокойным, но решительным тоном обратился к Илене:

— Нет, Илена, вы этого не сделаете. Вы пришли в мой дом в поисках защиты и поэтому вам не о чем беспокоиться. С вами ничего не случится, и, пока я жив, ни один волос не упадет с вашей головы. И дело даже не в том, кто ваш муж. Главное для меня то, чья вы дочь. Вы поступите так, как я вам велю. Мы не имеем права терять голову. Нам всем нужно сохранять спокойствие. Я сам поговорю с этими людьми, — пообещал герцог.

— Пошли, ребята! — позвал он, и трое сыновей, неистово его боготворивших за мужество и хладнокровие, бросились за ним следом.

— Будь острожен, муж мой! — напутствовала его Аледа, но ответа не удостоилась.

Прильнув к окну, женщины с нетерпением ожидали дальнейшего развития событий. Пил стоял рядом с ними. На их глазах четверо мужчин из рода Фелроти прошли через двор и направились к невысокой башенке, расположенной возле ворот сторожки.

— Отлично! Он проявляет осторожность!

— Ваш муж не станет рисковать жизнью сыновей, — произнес Пил, зная, что этими словами утешает лишь самого себя. Он более других был взволнован необычным поворотом событий.

Ожидание затянулось на какое-то время, и наконец они увидели, как четверо Доналов вновь вышли из башни. Герцог, видимо, отдал какое-то распоряжение, потому что двое его сыновей поспешили поднять тяжелые поперечные брусья, запиравшие ворота с внутренней стороны.

— Что он делает? — крикнула Элспит.

— Дайте мне меч! — испуганно крикнула Илена. Оглядевшись по сторонам в поисках оружия, она схватила со стола кухонный нож и, шагнув к двери, спряталась за ней.

— Да хранит нас великий Шарр! — взмолился Пил. В следующее мгновение тяжелые двери, ведущие во двор, медленно отворились.

— Стойте! — предупредила присутствующих Аледа, борясь с собственным страхом. — Йериб, должно быть, что-то узнал. Иначе он никого не впустил бы.

Сумерки уже успели смениться непроглядной ночной тьмой, и при свете зажженных факелов все увидели огромного роста мужчину, вошедшего через открытые ворота. Следом за ним во дворе появилась еще одна фигура. Сразу не удалось понять кто это — мужчина или женщина, однако второй человек был ниже ростом и стройнее своего спутника. В любом случае, походка второго отличалась изяществом и решительностью. По всей видимости, это была та самая женщина с кошачьими глазами, о которой рассказывал Крис. Лошади вошли следом за седоками. К изумлению Аледы предполагаемая женщина держала герцога за руку.

Тем не менее она успокоила присутствующих взглядом, означавшим, что они должны доверять Йерибу. Затем обернулась и ободряюще кивнула стоявшей за ее спиной Элспит. Илена оставалась за дверью и не видела добросердечия, с которым герцог встретил незваных гостей. Услышав их шаги и голоса, герцогиня вновь посмотрела на дверь.

— Аледа! — обратился к ней Йериб, шагнув за порог. — Я узнал любопытную новость.

Рассказать о том, что он узнал, герцог не успел, потому что в комнату вошла высокая женщина. Она тут же сняла шляпу и темно-рыжие волосы рассыпались по ее плечам.

— Элспит! — крикнул Уил и бросился к своей изумленной приятельнице. — Это же я! — рассмеялся он.

В следующее мгновение из-за двери выскочила Илена, одержимая единственной мыслью: лишить жизни ту, что убила Ромена Корелди и тем самым ее брата Уила. В своей безумной ярости она разглядела в пришедшей женщине лишь большой рот и зеленые кошачьи глаза.

— Нет! Илена, не надо! Не делай этого! — крикнула Элспит. Аремис бросился к Уилу и даже герцог попытался вмешаться, но, увы, слишком поздно. Илена оказалась проворнее их. Кроме того, она выросла в семье воина. Хотя ее жизнь в Стоунхарте во времена правления короля Магнуса была полна развлечений и игр, она никогда не забывала те уроки, которые дал ей брат еще в детские годы, когда они жили в Аргорне. Заметив, что ей собираются помешать, она молнией бросилась к своей жертве и вскинула руку с ножом.

— Убийца! — вскричала она и вонзила лезвие прямо в горло улыбающейся женщине с зелеными глазами.

— Что же ты наделала, моя дорогая сестра?! — воскликнула та и схватилась за шею, из которой фонтаном брызнула кровь. Илена услышала крики окружающих ее людей, но самым главным в эти мгновения для нее было ощущение триумфа. Еще бы, ведь у нее на глазах умирала убийца Ромена Корелди.

Элспит подхватила падающее тело Фарил и тут же перепачкалась ее кровью. Да что там, кровью была забрызгана вся комната. Крис и Ларин схватили Илену за руки, однако та отбросила нож в сторону и рухнула на пол, содрогаясь от истерических рыданий. Больше всего ей сейчас хотелось увидеть, как угасает огонь жизни в глазах ненавистной Фарил.

Увы, этого ей было не суждено увидеть.

Элспит, державшая на коленях голову умирающей, с ужасом увидела, как глаза Фарил сделались один небесно-голубым, второй зеленовато-карим. Затем она почувствовала, как тело женщины-убийцы напряглось, а спина неестественно выгнулась дугой. Ей стало понятно, что происходит в эти роковые мгновения, и она физически ощутила присутствие магии, отчего ей захотелось истошно закричать.

Но вместо нее разразилась протяжным криком Илена. Тело жены Элида Донала исторгло жуткий вопль и распростерлось на полу. Ради спасения Илены, дух ее брата изо всех сил сопротивлялся переходу в новую плотскую оболочку. Но, увы, дар Миррен оказался непоборимым.

Неожиданно с губ Илены сорвался голос Уила. Осознав, что забрал жизнь собственной сестры, он взревел от ярости. К Илене бросились ничего не понимающие Крис и Дарин. В комнате тотчас возникла жуткая суматоха. Йериб попытался отдавать распоряжения. Аледа в ужасе наблюдала кровавую сцену. Аремис, не веря собственным глазам, опустился на колени рядом с мертвым телом своей спутницы.

— Отпустите ее! — крикнула Элспит, перекрыв стоявший вокруг шум. Крис непонимающе посмотрел на нее.

— Оставьте ее! Это уже больше не Илена! — снова крикнула девушка, чувствуя, как по ее щекам текут слезы. — Это Уил!

Сыновья герцога отпрянули назад, как громом пораженные ее словами. Уил корчился в агонии, но не от телесной боли. Таких душевных мук, как сейчас, он еще никогда не испытывал. Он убил собственную сестру, забрал жизнь у той, которую так горячо любил и так страстно желал оградить от любых опасностей. И вот теперь, оказавшись в теле сестры, он ощутил скрывавшийся под маской ярости страх, растерянность, ее скоротечный триумф.

Откинув голову назад, Уил вновь издал пронзительный вопль, чем до глубины души напугал присутствующих. Он оттолкнул протянутые к нему руки Элспит и бросился вон из дома.

Выскочив за ворота, Уил наугад зашагал вперед. В эти минуты он, должно быть, являл собой необычное зрелище — обезумевшая женщина в обагренном кровью шелковом платье и легких туфельках. Терзаемый ненавистью и горем, Уил бросился вверх по склону горы, ища забвения в чернильной тьме ночи. Его собственная ярость слилась с отчаянием Илены, все еще пронизывавшим ее тело. Он бормотал проклятия до тех пор, пока не ощутил, что горло его пересохло и горит огнем. Рыдания прекратились. Теперь до его слуха доносилось лишь отдаленное уханье совы и копошение роющего нору крота.

Новое тело Уила продолжало мелко подрагивать. Он не понимал, что тому причиной — то ли холодный ночной воздух, то ли недавнее потрясение. Впрочем, какая разница. Теперь ничто для него не имело значения. Последний из рода Тирсков потерпел поражение. Ему тоже хотелось умереть, но лишь от своей собственной руки. Он больше не посмеет рисковать жизнью других людей.

— Извини, что помешал тебе, — откуда-то из темноты раздался голос. Ночь была темная и безлунная. Плотные облака заволокли небо, дорыв даже самые яркие звезды. Голос показался Уилу знакомым. Это был голос друга.

— Я не успел опередить ее, — горестно добавил Аремис. — Я подвел тебя и не сдержал обещания.

Уилу не хотелось совершать даже самого слабого движения. Он был бы рад окаменеть и больше не двигаться.

— Она была такая светлая, так похожа на звезды всемогущего Шарра. Она не заслужила этой участи, — прохрипел Уил своим новым, но хорошо знакомым голосом.

— Такова участь всех невинных. Они не заслуживают ранней смерти, Уил, однако страдают больше других.

— Что это было?

— Кухонный нож.

— Счастливый удар.

— Такой же, как и удар стилетом, нанесенный рукой Фарил.

— Что за безумие овладело ею? — спросил Уил, впервые озвучив мысль, которая не давала ему покоя.

Ответа ему не требовалось, но Аремис все-таки высказал его вслух:

— Она боялась, что посланная Селимусом женщина-убийца отнимет у нее жизнь, как у Ромена Корелди.

— Не надо было мне приходить в дом герцога. Ты был прав. Я оставил бы Илену на тебя, а сам отправился бы на поиски матери Миррен. Но как же они узнали о Фарил?

— Твоей приятельнице Элспит стало известно о смерти Корелди, а также то, что убийцей считают женщину с внешностью Фарил. Она сопоставила эти сведения и рассказала Доналам и Илене. Сейчас она корит себя за то, что вовремя не догадалась, что дар Миррен не ограничивается лишь одним перевоплощением.

Значит, и здесь ему некого винить, кроме самого себя, подумал Уил, коль он не сумел внушить Элспит, как важно сохранять его тайну.

— В этом нет ничьей вины, — произнес он. — Ответственность за ошибки несу я один. Я проявил преступное недомыслие, надо было тебе прийти одному, рассказать о том, что случилось… подготовить герцога и его семью.

— И все равно, Уил, я уверен, никто не поверил бы моему рассказу.

— Элспит поверила бы. Илена могла бы… могла бы не совершать таких необдуманных поступков.

Уил услышал, как наемник шагнул к нему.

— Сделанного уже не поправишь, — сочувственно произнес Аремис.

Уила как будто прорвало.

— Моя сестра мертва, Аремис! — закричал он. — Но ее тело все еще живо. Вся моя семья мертва. Элид, Герин, Лотрин… даже Корелди — все те, кого я любил, — все мертвы! И все из-за меня!

Аремис подхватил Уила под мышки, чтобы поставить на ноги. Он не ожидал, что тело Илены окажется легким как перышко. Он осторожно опустил его вновь, благодарный судьбе за то, что сейчас темно, и не видно той ярости, что наверняка пылает в глазах его друга.

— Того, что случилось, уже не вернешь, — попытался он успокоить Уила. — Ничего не поделаешь. Но ты можешь отыскать колдуна и узнать от него о волшебном даре, который ты получил от его дочери. Глядишь, это поможет, и все наконец прекратится.

— Прекратится?

— Может быть, Уил. Обещаю тебе: я постараюсь сделать все, что только в моих силах. Но ты прежде всего должен помочь себе сам. Мы с тобой — ни ты, ни я — не понимаем природы этого дара. Поэтому нам ничего не остается, как попытаться открыть его тайну. А узнать это мы сможет только у колдуна, отца несчастной девушки. Нужно немедленно отправиться на его поиски.

— Но где же его искать?

— Сначала попробуем найти мать Миррен.

Неожиданно до их слуха донеслись чьи-то шаги. Вскоре они увидели силуэт герцога. Йериб тяжело дышал, устав от подъема по крутому склону. В руках у него был небольшой фонарь.

— С вами ничего не случилось? — спросил он, прекрасно понимая, что в подобных обстоятельствах такой вопрос совершенно неуместен, и, смутившись, провел рукой по своим серебристым волосам. — Извини, — добавил он. — Мы все переволновались из-за тебя. Мои домашние все до единого потрясены и до сих пор не могут прийти в себя. Правда, моя добрая жена взялась наводить порядок в доме, и поэтому я счел за благо отправиться на ваши поиски.

Уил шагнул к герцогу и сжал его руку особым легионерским рукопожатием.

— На этот раз мне пришлось тяжелее обычного, ваше сиятельство. Наверно, добрую сотню раз покинуть свое тело не так трудно, как единожды переселиться в тело сестры.

— Извини, сынок. Я просто не нахожу слов. Я должен принять на веру твой рассказ. Теперь мне понятно, что это ты, Уил, и никто другой. Но все-таки я по-прежнему ничего не понимаю.

— Думаю, мне потребуется время, чтобы окончательно привыкнуть к моему проклятию, — отозвался Уил.

Герцог тяжело опустился на небольшой бугорок.

— Да, нелегко мне дались эти два дня, — признался он.

— Это я должен просить у вас прощения, — возразил Уил, садясь рядом с Йерибом. — Можете мне не объяснять, как пострадала ваша семья. Элид был вашим любимцем. В моем сердце никогда не утихнет боль от его утраты.

— Мы будем предаваться скорби потом, Уил, вспоминая твою сестру и моего сына. Теперь королю несдобровать. Могу я откровенно говорить с тобой?

— Разумеется, — кивнул Уил. — Можете спокойно говорить в обществе Аремиса, он часть нашего общего дела.

Польщенный словами друга, наемник опустился на землю с ними рядом.

— Расскажите мне все, — потребовал герцог. — Начните с самого начала.

Позднее, когда все собрались за столом в трапезной, Уил разглядел членов семьи герцога и гостей. На лицах присутствующих застыло отрешенное выражение; никто еще не успел оправиться от пережитого кошмара. Элспит никак не удавалось унять дрожь. Всем своим видом она давала понять, что ни за что не позволит Уилу прикоснуться к ней. Каждый раз, бросая взгляд в его сторону, девушка инстинктивно прижимала руки ко рту. Лишь глаза ее выдавали те чувства, которые она испытала за последние дни. Уил не сомневался: Элспит поверила в то, что он жив и переселился в тело сестры. Неожиданно его знакомая зашмыгала носом и, не удержавшись, тихонько заплакала. Вскоре плач перерос в громкие рыдания, от которых сотрясалось все ее хрупкое тело.

В комнате воцарилось тягостное молчание, хотя в душе каждый сочувствовал ее горю. Крису отчаянно захотелось заключить девушку в объятия и успокоить, однако вместо него это сделал Уил. Он обнял ее и поцеловал в волосы.

— Все будет хорошо, Элспит, — ласково произнес он голосом Илены. — Я тебе все объясню.

Аремис вежливо и слегка неуклюже поклонился герцогине, и та ответила ему в равной степени неловкой улыбкой. Это было все, что они оба могли сделать в данную минуту, не будучи официально представлены друг другу. Наемник подошел к Пилу и встал рядом с ним.

— Меня зовут Аремис. — Ему не осталось ничего другого, как шепотом представиться юному послушнику.

— Я — Пил, — последовало в ответ. — Я путешествовал вместе с… — Юноша замялся, не зная, следует ли ему упоминать об Илене.

— С сестрой?

Потрясенный случившимся, Пил ограничился кивком.

— Пойду заварю чай, — предложила Аледа. — Крепкий чай нам всем сейчас не помешает, — добавила она и направилась к очагу.

Элспит выскользнула из объятий Уила и одарила его пристальным взглядом.

— Это в самом деле ты? С тобой опять случилось это? — спросила она, готовая вот-вот снова расплакаться.

Уил кивнул.

— Фарил, которую ты знаешь под именем Хилдит, убила Ромена, как ей было приказано. Но она не знала, что он заколдован.

— Я видела все своими собственными глазами, но до сих пор не могу поверить. Прости меня, но я умоляю: докажи что ты — это ты, — неожиданно проявила осторожность Элспит.

— Он уже доказал это, дитя мое, — вступил в разговор герцог. — Только Уил Тирск мог знать то, что было сказано мне возле сторожки у ворот дома, а затем там, на горе. — Йериб немного помолчал, а затем произнес, обратившись к герцогине: — Думаю, что всем нам нужен не чай, а шерлак. То, что сегодня случилось, слишком сложно для моего старческого разума.

Аледа нежно улыбнулась любимому супругу. Нет, конечно, она уже больше никогда не будет счастлива, но, посмотрев на Йериба, решила, что лишь любовь поможет ей справиться с обрушившимися на их семью несчастьями — смертью, обманом и колдовством.

Уил бросил взгляд на Элспит.

— Ты права. Что же мне такое сказать тебе, чтобы развеять твои сомнения?

Девушка на мгновение задумалась.

— Когда мы, спасаясь бегством, покинули горы… — Не успела она закончить фразу, как на лице Илены появилась улыбка.

— …у нас не было денег. По крайней мере так мне казалось, — подхватил Уил. — Но у тебя оставался кошелек, который ты прятала под юбками. Мы остановились в гостинице «Свисток» в Декине, и ты на остаток денег купила для меня лошадь. Я оставил тебя, чтобы ты отправилась в Риттилуорт. Твое сердце разрывалось от горя. Ведь ты была вынуждена расстаться с хорошим, храбрым человеком, с которым мы встретились раньше. Прости меня, мне очень жаль, что все так случилось.

Элспит улыбнулась и тут же расплакалась.

— Уил, это ты!

Наблюдавшая за этим разговором Аледа решила, что пора наконец разрядить обстановку и поговорить с женщиной, которая совсем недавно была вдовой ее покойного сына, а теперь превратилась в кого-то другого.

— Мы рады видеть тебя снова среди нас… э-э-э… Уил Тирск. Честно говоря, я ничего не понимаю. Все это с трудом укладывается в голове, но…

Уил учтиво поклонился герцогине — этой прекрасной женщиной он восхищался еще с детских лет.

— Отец не раз рассказывал мне о вашей душевной щедрости по отношению к моей матери. Он никогда не забывал, как вы помогли ей выбрать платье для летнего бала, когда она была совсем еще молодой и ей было трудно привыкнуть к тому, что она стала женой человека, которого сам король называл своим лучшим другом. Она знала, что королева посмеивалась над ней, и тогда вы напомнили моей матери, что именно из-за нее Фергюс Тирск не проиграл ни одного сражения. Вы сказали ей, госпожа, что моему отцу ненавистна мысль о том, что, если он погибнет, то больше никогда не сможет вернуться к самой прекрасной женщине в мире.

Уил смущенно откашлялся.

— Мне право жаль, что мы с вами встретились при таких странных и запутанных обстоятельствах, госпожа, но я все равно рад представившейся мне возможности поблагодарить вас за вашу великую доброту.

Настала очередь Аледы наконец дать волю слезам. Она изящно поклонилась Уилу.

— Мне бы очень хотелось встретиться с тобой прежним, Уил. А пока мне, наверно, стоит лучше все обдумать в тишине, чтобы во всем как следует разобраться. — Она подумала, что разрыдается, если произнесет то, что собиралась произнести, и все же не смогла промолчать: — Наш сын Элид боготворил тебя, Уил.

— Второго такого друга, как Элид, госпожа, мне уже не найти. Он был дорог мне, и я до сих пор не смирился с его потерей, — негромко ответил Уил. — Я отомщу за его смерть.

Последние слова он произнес очень мягко и тихо, однако решимость, прозвучавшая в его голосе, не оставила ни у кого сомнений в серьезности намерений.