"Илья Яковлев. Черный снег" - читать интересную книгу автора

- Всё для клиента! Как-никак - рыночная экономика. Хотите сделать заказ? -
зевнул Борис. Спать хотелось, как из ружья. Он посмотрел на Юлю, удобно
расположившуюся на диване с дистанционкой и жестами попросил её сделать
звук потише. Юля, особенно не мудрствуя, попросту выключила телевизор с
видяшкой вовсе и с интересом уставилась на Бориса. Не переставая зевать,
как лев на солнцепёке, тот продолжил в том же духе:
- Правда, предупреждаю: сегодня у нас оплата по двойному тарифу. Плюс
разъездные. Бензин нынче дорог, не укупишь.
- Ладно, партайгеноссе, хорош дурака валять. Давай в Контору, общий вызов.
Форма одежды номер шесть, субтропическая.
- Это как? Прошу разжевать для неграмотных, - вздохнул Борис.
- Майка-скатка, трусы на выпуск! - заржал Рэм и добавил несколько
удивленно, - Ты чего дураком прикидываешься? Телевизор не видел, что ли?
- Телевизор я видел. На картинке. Но даже если бы я его и не видел никогда
в жизни, это всё равно, сэр, не даёт вам права беспокоить меня в законный
выходной по разным мелочам. Тем более, с такими глупыми предложениями, как
требование явиться на службу, - продолжал валять ваньку Борис.
- Не знаю, что ты там на картинке видел, но отлично помню, что у тебя дома
аж два телевизора! И ты за ними просиживаешь массу внеслужебного времени.
Хочешь сказать, что именно сегодня ты решил изменить своим привычкам и не
схватился за пульт сразу, как продрал свои шары после вчерашнего пьянства?
Тогда тебе надо вызвать скорую! - начал раздражаться Рэм.
- Ах, ты вот про что! Видишь ли, я забыл тебе сказать. На прошлой неделе я
разобрал оба телевизора и из их деталей собрал детекторный приёмник.
Теперь слушаю по нему "Голос Пекина", - Борис отставил трубку подальше от
уха, но сделал это напрасно: Рэм орал громко и слышно его было настолько
хорошо, что вполне можно было предположить, что у них было селекторное
совещание. Глядя на Юлю, он виновато пожал плечами, кивнув на трубку и
всем своим видом показывая, как он скорбит по поводу того, что его
сослуживец такой несдержанный. И матершинник, к тому же: последняя фраза,
донёсшаяся из трубки, была шедевром ненормативной лексики. Услышав её, Юля
смущённо хихикнула, а Борис строго поинтересовался, снова поднеся трубку к
уху:
- Ты вроде не акушер и меня не принимал. Откуда такие подробности?
- Из твоего личного дела, - перевел дух прооравшийся и немного
успокоившийся Рэм, - Закончил юродствовать?
- Закончил.
- Ну и?..
- Чего - "ну и"? Ты про "вести из столицы"?
- Именно. Гриб и так тебя только к середине дня распорядился выдернуть.
- Спасибо ему огромное! Отец-благодетель, а не начальник! - не удержался
от сарказма Борис, - Передай ему мои самые искренние заверения в
наиглубочайшей признательности!
- Да ладно тебе. Тут такие подробности по линии УПС, обалдеешь! Вот
командование и прыгает, - сообщил заговорщическим голосом Рэм, - Давай в
Контору быстрее, всё равно ведь в покое не оставят. Я уж сказал, что до
тебя дозвонился, - виновато добавил он.
- Отмахнувшись от извинений Рэма и положив трубку телефона на базу, Борис
плюхнулся на диван рядом с Юлей, с явным нетерпением ожидавшей от него
подробностей, и задумчиво уставился на висевшую на стене копию картины