"Борис Васильевич Изюмский. Ханский ярлык (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

вышли к солнечной поляне, поросшей густой травой. Они сели на два пенька
рядом, молча глядели на синюю стену бора, видневшуюся меж стволов ближних
осин...
И эта яркая изумрудная трава, и птичьи голоса, доносящиеся издалека,
и всплески весел в озерке за бугром - все это было и внутри, частью их
тихой радости. В их глазах можно было прочитать: "Как щедра к нам жизнь!"
Они поднялись и пошли дальше.
Их привлекла к себе открытая дверь кладбищенской изгороди. Виновато
прижимаясь друг к другу, словно чувствуя неловкость за свое счастье перед
теми, кто лежал под тяжелыми плитами, они шли узкой тропой меж могил.
Солнце скрылось. Багряные гроздья рябины потемнели. Приветливо
подмигивали, пролетая от куста к кусту, светлячки. Проскрипели за оградой
колеса воза. И случайно или нет - Фетинья до сих пор не знала этого - губы
юноши коснулись ее щеки.
Это было так ново, так хорошо, что они долго стояли рядом у
могильного камня, повернувшись к нему спиной, глядели на темнеющий вдали
Кремль, не смея больше прикоснуться друг к другу - и все-таки очень
близкие...
О чем думали они в эти минуты? О том, как благодарны жизни, что нашли
друг друга? И как надо беречь то, что нашли? Ничем не омрачать, не
замутнять свое счастье?
Фетинья еще туже свернулась калачиком. "Кирпа моя, кирпуля!" -
ласково прошептала она в темноте. Так называла она Бориску. Слово это
завез в Москву гость из Киева, и значило оно - курносый.
"Не согласится князь на замужество наше - уйду за Бориской куда глаза
глядят! - думала она. - Я ведь вольная. Никто не смеет порушить любовь
нашу. Лучше в лаптях ходить, а не в сафьяне, только с тобой, Борисонька! В
дерюге, а не в багрянце, да с тобой, желанный! Воду, а не мед пить, да в
твоем дому... Сама тебя выбрала, как сердце подсказало, и никто мне здесь
не указчик. Буду тебе верной подругой, не замуравит дорожка к сердцу
твоему... Тяжко мне, ох, тяжко без тебя! Сенька краснорожий пристает,
княжич Симеон тенью ходит, издали все поглядывает - туда же, птенец
желторотый! Сегодня, как ушел, след его веником замела, чтобы не приходил
боле... Знай, Борисонька, дождусь тебя!"
Она взяла в острые зубы край укрывала, натянула его и так уснула.


САРАЙ-БЕРКЕ

Иван Данилович въехал в ханскую столицу Сарай-Берке в полдень.
Долгий изнурительный путь утомил князя и его небольшой отряд, но
город не сулил отдыха. Земля накалилась, походила на запекшиеся,
потрескавшиеся губы.
Изредка по ясно-голубому небу проползала, не отбрасывая тени,
прозрачная тучка, и снова ослепительно чистое небо источало зной.
Татары в городе встречались редко - были на кочевье. Зато на каждом
шагу попадались византийцы, черкесы, сирийцы.
- Из Таны в Астрахань я ехал на волах двадцать пять дней... - немного
заикаясь, говорил, переходя улицу, худосочный, с редкой бородкой фряжский
купец стройному, высокому арабу в чалме.