"Борис Васильевич Изюмский. Град за лукоморьем (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Он сбросил со спины наземь торбу, подошел к Дону, став на колени,
зачерпнул горстью воды, припал к ней губами.
- Будь милостив, Дон-батюшка, к детям твоим пришлым...


НОВОСЕЛЫ

Чудны закаты на Дону, словно догорающие костры ввечеру.
Когда на заходе западает солнце и стелет денница ложе, кажется,
синица с лету поджигает волны Дона, а само светило, ополоскав свой
раненный половцами бок, оставляет на воде кровавые разводы.
Но сколь ни любуйся закатами, ими одними сыт не будешь. И наутро
начал Евсей выбирать место для хижки неподалеку от берега.
- Ну, выгонцы, - сказал он, обращаясь к детям, - пора за работу.
Глаза страшатся, а руки творят.
Ивашка и отец, сбросив рубахи, стали рыть яму. Пот обильными струями
тек по их мускулистым загорелым телам.
Кругом жужжали шмели, трещали кузнечики, кричали свое "кухи-кух"
сурки, а они все рыли да рыли, пуская в ход найденные здесь же, на берегу,
кусок оленьего рога, продолговатый кремень.
Анна то и дело приносила землеройцам родниковую воду в выдолбленной
тыкве, дорогой, развлекая себя, пела тоненькой скороговоркой: "Жил-был
журавушка с журавлихой, поставили они стожок сенца - не молвить ли все с
конца?"
- Аннусь, - попросил отец из ямы, - возьми топор, наруби камыша.
Девочка проворно схватила топор и пошла к прибрежным камышам. Вдруг
оттуда раздался ее пронзительный крик.
Евсей одним прыжком выскочил из ямы, бросился к дочке.
Анна, держа перед собой топор, как никчемную хворостину, отступала, а
в двух шагах от нее, над котятами, изогнулся для прыжка желтый, с темными
полосами, камышовый кот - хаус, величиной с небольшую рысь.
Евсей выхватил топор из рук дочки, оттолкнул ее. Гибкое тело хауса
распрямилось в воздухе. Евсей успел немного отклониться и с лету ударил
хауса по голове топором. Кот упал и мертво застыл, только длинный хвост
его да усы еще несколько секунд чуть заметно подрагивали...
...Ночью в страхе скулил Серко, а наутро обнаружил Евсей неподалеку
от их ямы следы медведя.
Нет, здесь, видно, опасно. А что, если сделать однодеревку-долбленку,
перебраться вон на тот островок посередь Дона, похожий на зеленый курган?
И половцы туда, пожалуй, не полезут.
...Несколько дней делали Бовкуны долбленку. Повалили толстую липу,
обрубили ветви, сняли кору, в колоде выжгли, выдолбили середину, обшили
бортами. Ладья получилась на славу. В ней и перебрались на островок, здесь
стали копать новую яму для хижки с очагом.
Островок был спокойный, без опасного зверя. По вечерам грустно
кричали лягушки-жерлянки, днем кружили темно-коричневые, с белыми
разводами бабочки, а на осине жаловался скрипун.
...С середины июля подул восточный горячий суховей, погнал тучи пыли,
одел во мглу солнце, деревья, выедал глаза, хрустел летучими песками на
зубах.