"Борис Васильевич Изюмский. Град за лукоморьем (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Тут уж крик поднялся середь челяди и холопов:
- Заместо закона - обида!
- Кто сильнее, тот и правее...
- Сегодня - его, а завтра - нас...
И посадские бунтом пошли. Колаш свою улицу поднял. Осадили князя с
младшей дружиной в Детинце.
Да те стрелами многих переяславичей побили, и люд от Детинца
отхлынул, стал хоромы боярские ненавистные громить.
Князь послал протопопа Иакинфа с иконой святой богородицы, с попами,
облаченными в ризы, народ утишать...
А тем часом мчался гонец в Киев, за помощью.
Владимир Мономах немедля прислал три сотни своей дружины; в
Переяславе несчетно худого люда иссек, как траву. Колаш в грудь был ранен,
но сумел с дочкой из города бежать...
- Да разве здесь безопасье? Сыск начнут, - горько закончил свой
рассказ Колаш и свесил голову. - Может, на Дон податься? - словно
советуясь, поглядел он на Ивашку. - Так половцев боязно. А рассудить:
бояре да князья лучше этой волчьей степи?
Ивашка наконец решился спросить:
- Сбыслава-то где?
Лицо Колаша посветлело:
- У тетки в Ирпени спрятал... Совсем взрослая стала... Тебя
вспоминала... - Прищурился хитро: - Поклон передать?
Ивашка покраснел до корней светлых волос:
- Передайте...


ТМУТАРАКАНСКОЕ СИДЕНИЕ

В лето 6628 года*, июня первый день, в среду, возвратилась валка из
Киева в Тмутаракань. Посчастило ей безмерно: удалось вовремя проскочить
мимо Азака. Немного позже половецкий великий каган Атрак двинул свои силы
в киевские пределы, отделив колено в двадцать пять тысяч - брата своего
Узембе - взять Тмутаракань, чтоб не нависал этот город за спиной
опасностью.
_______________
* 1120 год.

Вячеслав, предвидя возможный налет, посылал еще в марте к
черниговскому князю Давиду Святославичу и епископу Феоктисту гонцов с
просьбой о помощи. Молил "брата старшего - в случае беды выручить". Но
ответ получил уклончивый, как и от Мономаха, привезенный Якимом. В Киеве
Вячеслава называли не иначе как "сурожанином", опасливо и ревниво
поглядывали издали и с помощью не спешили. Видно, в беде надо было
рассчитывать только на свои силы.
Половецкий стан - разборные кибитки, двухколесные повозки с детьми,
кумысными бурдюками, медными котлами, походные идолы с чашами у пояса,
стада овец, быков, конские табуны - раскинулся на тысячи саженей у кургана
"Орлова могила". Казалось, рядом с Сурожским морем разлилось море
половецкое - стойбище юрт.