"Евгения Изюмова. Смех и грех ("Смех и грех" #01) " - читать интересную книгу автора

Ну и, кроме того, со мной отдыхал самый главный блюститель моей женской
чести - младший сын Темка, так что я чаще всего сидела в холле перед
телевизором, между сериалами все же пытаясь "присобачить" достойный конец
своему новому детективу. И если бы я знала, что детективы мои привлекут
внимание не только честных читателей, я бы никогда не взялась их писать, тем
более обдумывать криминальные сюжеты на отдыхе. А между тем, сама того не
подозревая, я уже попала в поле зрения местной шпаны, у которой наступил,
как говорится, кризис жанра. И вот один из самых хитроумных, но надо
полагать, самых ленивых - самому-то неохота мозгами шевелить - предложил
провести операцию ... ну никогда не догадаетесь... ах, все же догадались? -
по моему детективу. Смех, да и только! Но самое смешное было в том, что
операция по "взятию" трех сберкасс в течение одного часа, придуманная мною
"с кондачка" и описанная в одном из детективов, была проведена успешно. Но
милиции, сами понимаете, было не до смеха.
Так и протекали дни. Ни шатко, ни валко. И хотя не сплетничала я со
старушками возле телевизора, но знала все, что творится в санатории:
сведениями снабжала меня шустрая, худенькая соседка по номеру, жившая во
второй комнате - Люба, которую природа словно нарочно наделила раскосыми
глазами, чтобы она успевала видеть вокруг себя буквально все. Вот она-то и
поведала мне, что среди танцующей половины верховодит некто Валентина, и она
со всей страстью одинокой бабы активно "хомутает" кучерявого Николая не
только во всех темных углах, но и прямо в коридоре, сгорая при том от
ревности, поскольку предмет ее любви не прочь обниматься со всеми женщинами
санатория.
Николай был высок, в меру упитан. Лихо танцевал, с выкрутасами, хотя на
вид ему было уже за пятьдесят. Однажды я заметила, что и на меня он бросил
пламенный взор черных цыганских глаз, но это мне было без надобности. Взгляд
у меня давно уж наметанный, с ходу определяла - будет продолжаться наше
знакомство или завянет на корню. Если чувствовала в мужчине желание просто
"поиграться", то пресекала это желание бесповоротно и жестко, благо взгляд у
меня весьма красноречив: спокойный и непроницаемый в обычной обстановке,
гневный или презрительный - в аномальной. А знакомство двух человеческих
особей разного пола именно такой и бывает - особой, когда мужчина
"распускает" хвост как павлин, то бишь рассыпается мелким бесом, женщина при
этом делает вид, что принимает все за чистую монету и устраивает стрельбу
глазами, которую можно сравнить или с пулянием из винтовки-мелкашки, если
ухажер не по нраву, или с уханьем тяжелой гаубицы. Так что можно назвать
такую обстановку еще и боевой.
В отношении Николая у меня ни одна жилочка не ворохнулась, не говоря уж
о пении душевных струн. И мне на него было наплевать, но задело, что
Валентина вдруг стала безо всяких на то оснований коситься на меня, и всякий
раз при встрече со мной вставала в позу кобры - раздувалась до красноты в
лице, которое у нее и так было не бледное. Естественно, я сразу поняла, в
чем дело, да и Люба сказала, что Валентина злится на всех, на кого
любвеобильный Николай кидает страстные взоры.
Мы, женщины, иногда бываем на редкость стервозные. Я и то при своем
незлобивом характере однажды обнаружила эту самую стервозность, правда, в
совершенно критическом положении - в дни, когда мой муженек плакался на моем
плече ввиду великой любви к своей пассии, не забывая между тем и о том, что
рядом находится женщина, ублажавшая его много лет. Но привычка - вторая