"Евгения Изюмова. Смех и грех ("Смех и грех" #01) " - читать интересную книгу автора

размеренной жизнью. Но...
Помните, я говорила, что во мне уживаются мирно лед и пламень? Так вот
лед мою забубенную голову остудил, а пламень из сердца не вытеснил. Ну а
поскольку жар души моей потушить было некому, занялась я писательской
деятельностью. Вот уж где сказался мой темперамент и буйная фантазия! За
несколько лет степенной жизни, которые последовали за буйной, я умудрилась
написать целое собрание сочинений - одно фантастичнее другого. Переплела все
рукописи и поставила на полку. Получилось несколько солидных томов. И вроде
опять успокоилась. Но, как оказалось, до поры до времени...
Уж не знаю, сколько бы длился следующий период моей жизни, который
впору назвать застойным. Ни мужчины рядом, ни мыслей в голове - они мирно
почивали на полке. Если бы...
Если бы не страсть моего старшенького, спокойного сына. Уж такой
книгочей из него вырос, что дарил всем только книги, наверное, следуя
анекдоту: "Я своему супругу на праздник подарила красивую женскую норковую
шубу", - говорит одна приятельница другой. "А он тебе что?" -
поинтересовалась та. И получила ответ: "Рыболовные снасти!"
Одним словом, подросший мой сын Вадим стремительно увеличил мою
библиотеку вдвое (не забывая и себя), разумеется, за мои же деньги. Однажды
он подарил мне великолепное издание польской писательницы Иоанны Хмелевской.
Ее сатирические детективы веселили меня до колик в животе - несмотря на мой
серьезный характер, я люблю шутки, люблю веселые книги. Вот все и началось -
с Иоанны Хмелевской и ее детективов.
Я читала Хмелевскую, и в главной героине увидела себя - неисправимую
оптимистку, которую жизнь щелкает по макушке, а она эту самую жизнь
воспринимает с веселой улыбкой. Может, и плачет порой, тем не менее, слез
своих людям не показывает. Зачем? На радость завистникам? Так мало чести! А
друзья - плачь, не плачь - ход жизни не изменят. И судьбой невезучей мы были
похожи, словно дочери одной матери. Даже имя мое - Жанна - было созвучно с
ее именем.
Короче говоря, взялась я писать детективы, причем, к моему величайшему
удивлению, мне благополучно удавалось даже их издавать, и расходились они
вполне бойко. Читали их, как я однажды убедилась, люди разных возрастов и,
как говорится, разных социальных категорий. Шла как-то по улице, не спеша,
никого не трогая, вдруг, чувствую, за рукав кто-то меня дергает. Я решила
нахала "поставить" на место, но, гляжу, и ставить некого - на меня смотрела
жалкая опухшая рожа какого-то пьяницы. Я брезгливо стряхнула, как таракана,
его замызганную руку со своего локтя. Однако мужик упорно цеплялся за меня.
- Дамочка, - просипела "рожа", - купи книжку. Вот такая книжка, сам
читал, - забулдыга выкинул вверх большой палец с почерневшим ногтем как знак
наивысшей похвалы. - За три чирика отдам, дешево совсем за такую клевую
книжку, - и он показал мне... Ни за что не догадаетесь! Мой последний
детектив!
Я сначала опешила, потом рассмеялась и купила книгу, которая в
магазинах шла вдвое дешевле. Мой старший отрок, парень скептического и
ехидного нрава, узнав эту забавную историю, поддел меня:
- Мамуль, лучшая реклама твоих детективов - их читают даже алкаши!
Правда, из под моего пера выходили не иронические детективы, видно, не
дошла я еще до такой точки самокритичности, когда даже собственные промахи
кажутся женщине смешными. Но ведь жизнь идет, все течет да изменяется, и,