"Юрий Иванов-Милюхин. Разбойничий тракт ("Терские казаки" #1) " - читать интересную книгу автора

квадратный подбородок француза, проткнул горло насквозь и выперся из
затылка. Кавалерист вместе с русской пикой вылетел из седла и всем телом
ударился о землю.
Дарган не оглянулся, он даже не чувствовал, что нервная дрожь, бившая
его перед наступлением, уступила место звериному азарту, им овладела только
жажда крови, жажда мести за погибших друзей, так и не увидевших стен
знаменитого города Парижа. Выдернув из ножен шашку, он бросился на
следующего противника, успев срубить ему голову раньше, чем тот его заметил.
Но третий всадник в шлеме, разукрашенном перьями, наверное, старший офицер,
а то и целый генерал, приготовился подравнять плечи ему. Попыхивая
ослепительно сверкавшей на солнце сабелькой, француз упорно приближался на
расстояние удара.
Вокруг вертелась настоящая карусель, не представлялось возможным
разобрать, чья лошадь подталкивала родного коня на орущие и ржущие
окровавленные обрубки, не было и мгновения, чтобы оглядеться вокруг и
оценить обстановку. Дарган лишь интуитивно чувствовал, что следом упорно
пробирается потерявший рассудок малолетка из пополнения, прибывшего из
станицы Стодеревской, откуда был родом он сам.
А кирасирский военачальник напирал. Вероятно, он видел недавние подвиги
казачьего урядника и во что бы то ни стало решил его уничтожить. Как бы
походя он отхватил руку казаку, махнувшему в его сторону шашкой, срубил
потерянного кем-то малолетку, не стал церемониться и с загородившей дорогу
лошадью, полоснув ее лезвием по горлу.
Дарган принял вызов. Этот потомок русских старообрядцев, испокон веков
живущих на левом берегу Терека, и дерзкого джигита из чеченского тейпа,
посватавшего его прабабку, был заводным парнем. Зрачки его вспыхнули бешеным
огнем, губы растянулись в белую линию, руки стали горячими от прилива силы.
Он выбросил шашку перед собой и закрутил ею, создавая подобие сверкающего
круга, чем возбудил противника еще больше. Тот заставил огромного коня
грудью расшвырять лошадиные крупы с человеческими тенями на них и продрался
на расстояние удара, поймал момент, приподнялся в седле, со свистом рассек
воздух саблей.
Казак едва успел отклониться, светлая линия на миг отрезала его от
мира, принудив по-иному взглянуть на действительность. С ответным ходом он
тоже опоздал, противник снова был начеку. Будто издеваясь, кирасир закрутил
саблей сплошной стальной круг, точно такой же, какой перед этим показал
Дарган. Он джигитовал с такой ловкостью, словно всю жизнь прожил у подножия
Кавказских гор, при этом улыбаясь во весь большой рот на красивом усатом
лице. И это его умение вкупе с наглой усмешкой отрезвляло, призывая казака к
проявлению не только смелости, но и разума. Дарган осознал, что с подобным
врагом ему вряд ли удастся справиться, он зарычал по-звериному, извлекая из
глубин души новые силы для защиты теперь уже собственной жизни.
Рослый кирасир явно измывался над противником, он видел, что тот не
только слабее физически, но, может быть, сломлен и духовно. Скорее всего, он
никогда раньше не ведал поражений - такими уверенными выглядели его
действия. Как бы в подтверждение своего искусства француз резко качнулся в
сторону, срубив голову еще одному терцу, и тут же сверкающий круг перед ним
вспыхнул опять, подсвеченный посередине брезгливой ухмылкой, словно для
издевки. Сплошное колесо стали неумолимо приближалось, и не было силы,
которая остановила бы его вращение.