"Рюрик Ивнев. Богема " - читать интересную книгу автора

тебя издательский зуд.
- Я стихов не пишу, - певучим голосом, растягивая букву "о", точно
резину, произнес Клюев, - бросил...
- Позвольте! - воскликнул Кожебаткин. - Но ведь только что вышел
сборник ваших стихов!
- Ну, это так, - неопределенно ответил поэт.
- Да ты ему не верь, - засмеялся Есенин. - Он самому себе не верит! Ни
одного слова правдивого не скажет...
Клюев посмотрел на него своими как бы умышленно обесцвеченными глазами
и вдруг, изменив протяжный тон на скороговорку, произнес быстро и ловко,
точно осыпая противника ударами:
- Ну, ну, а правда-то какая, какая правда, скажи, а? Ты ее видел, да?
Щупал, трогал? Что она - как девкина грудь или как бычачий хвост?
Есенин, щуря свои лукавые глаза, заливался звонким смехом.
- Боже мой! До чего я его люблю, - говорил он сквозь смех, - и до чего
ненавижу! Шельма, скот, божий человек.
- А ты, Сережа, брось Бога-то гневить, - снова перешел на протяжный тон
Клюев.
- Так ты ж в Бога не веришь, - дразнил его Есенин.
- Я, может быть, и не верю, а сердце верит.
В это время к нам подошла Ольга Павловна.
- Вы будете обедать?
- Уже заказали Марии Павловне, - ответил я за всех.
- Чем вы нас будете сегодня кормить? - спросил Есенин.
- Сегодня замечательные слоеные пирожки, вами любимые. Ваша компания
уместится за одним столом? Не будет тесно?
- В тесноте, да не в обиде.
- А вам тоже обед? - обратилась она к Клюеву.
Тот поднял на нее свои светло-серые глаза. На одну секунду их зрачки
встретились. Произошла какая-то таинственная перекличка в бездонных глубинах
глаз того и другого.
Его глаза были скорее приятны, ее - отталкивающи. Но я заметил (или это
так показалось), что между ними было что-то общее.
После небольшой паузы Клюев ответил:
- Мне дайте стакан холодной воды.
Ольга Павловна натянула на свои тонкие змеиные губы "светлую улыбку".
Есенин фыркнул. Клюев отнесся ко всему этому с невозмутимым спокойствием.
- Я уже откушал, - пояснил он, - а пью я только воду.
- Врешь, - захохотал Есенин. - Ты дуешь водку и чай, черный, как
чернила.
- Может, и пил, да перестал, - небрежно бросил Клюев и три раза
мелко-мелко перекрестил рот.
- Сергей Александрович, - произнес наконец давно приготовленную фразу
Кожебаткин, - когда я смогу получить от вас рукопись?
- В самое ближайшее время.
- Это очень неопределенно, - нахмурился издатель.
- Послушай, Сережа, - тут я вмешался в разговор, - ты дурака не валяй.
Александр Мелентьевич мне все рассказал.
- А ты чего лезешь? Адвокатом нанялся?
- Ты его не обижай, - запел Клюев, обращаясь к Есенину, - он у нас