"Алексей Иванов. Граф Люксембург (нераскрытое убийство)" - читать интересную книгу автора

- Поймай мне кузнечика, пожалуйста, - слышу голос святого человека.
Я послушно становлюсь на колени. Стрекот, скрежет, поерзывание
миллионов насекомых наполняют мой слух: так шипит бокал с шампанским,
единым звуком, когда тысячи пузырьков подпрыгивают и взрываются в нем. Я
растерянно оглядываюсь вокруг, затем бросаюсь в траву - трава прыщет
кузнечиками. Еще и ещё я падаю в зеленую волну - и брызги, стрекочущие,
упруго поскрипывающие, разлетаются в разные стороны. Наконец я выбираюсь на
горячий асфальт и вижу, как сотни голенастых прыгунов греются на солнышке,
шевеля усиками и посверкивая зелеными жемчужинами глаз. Здравствуйте братья
мои; мои пятнистые, шипастые, мои прохладные, мои крылатые братья! Я
накрываю рукой одного и чувствую упругие щелчки под ладонью, рывки вверх.
Открываю рот и делаю щель между большим и указательными пальцами, и
кузнечик выстреливает мне в небо; пораженный останавливается на языке,
разворачивается. Я чуть-чуть придавливаю его: прохладный животик пульсирует
между небом и языком.
- Не ешь его, - слышится голос.
Я выдыхаю кузнечика на волю, он прыгает в волну трав. Затем я ложусь
на живот и пристально изучаю муравьиную жизнь в асфальтной трещине: как
слаженно тянется ниточка крохотных существ к пещере, как толпятся они у
входа передают друг другу камешки и заново отправляются в свой далекий,
быть может, последний путь, - идеальное государство.
- Вставай, - слышу, - ты весь грязный. Вставай, стыдно за тебя. Люди
идут.
А вечером мы пришли на эту же дорожку и слушали соловья в кустах.
Маленький человек все ещё надеется отыскать утят. Я их видел, но наоборот
постарался подальше увезти человека, а ещё я ему не показал ландыши, их и
так мало в нашем лесу.
Нечаянно наступил в чертовом лесу на собачье говно. Пришлось снять
башмак и вычищать палочкой протектор. В коем-то веке слушаю соловья да и то
за таким занятием. А маленький человек вскидывает руками, воздевает к небу,
прижимает к сердцу и протягивает навстречу птице. Можно сказать, что он
танцует руками: эти его манипуляции чем-то напоминают якутский танец. А мне
голос соловья напоминает человеческий язык, только ничего не понятно.
Сплошь восклицательные интонации и другие. Точно поймает какой-то обрывок
человеческой речи, причем только интонацию, и повторяет свистом. Выберет
бессмысленно из предложения "Дойдем до той улицы, а потом - налево" "а
потом", или из "В огороде бузина, а в Киеве дядька" - "а в Киеве", - и
слышится на все лады: "...а потом, а потом, а потом, а потом, а потом, а
потом... еве... еве... еве... еве, а в Киеве а потом, а в Киеве, а потом, а
в Киеве, а потом" - под конец - трещетка; а трещетку заканчивает, однотонно
взвизгнув несколько раз, - язык то ли младенца, то ли сумасшедшего, но
непередаваемая прелесть, - с таким наслаждением я могу слушать ещё только
перестук колес, которые увозят меня, увозят, увозят...
Следующий раз я сильно напугал её год назад. Пьяного, замерзающего
менты бросили меня в машину и отвезли в обезьянник.
В полночь пришли двое: человек и жена. Жена достала зеркало.
- Посмотри на свое лицо. Я говорила тебе, что обязательно захвачу
зеркало в следующий раз.
Веселый зайчик забегал по поганому ментовскому потолку.
- Ой, кто это? - подыграл я своей любимой.