"Валерий Иващенко. Механик ее Величества" - читать интересную книгу автора

- Почему не в положенной красной одежде, раб? - процедила она холодным
и весьма неприятным голосом. - Пять секунд наказания.
Порывшись в памяти, механик обнаружил, что ему как потенциально
опасному субъекту, предписано передвигаться за пределами личной комнаты в
ярко-алом комбинезоне.
- Да откуда ж мне его взять-то? - с сомнением спросил он.
Девица сладко улыбнулась, словно ей преподнесли миллион на блюдечке с
голубой каемочкой.
- За непослушание и пререкания с приставленным охранять гражданином -
еще пять секунд, - а сама, стерва, с надеждой уставилась на него - очевидно,
ожидая дальнейших промашек с его стороны. И чуть ли не облизывалась от
предвкушения...
Мгновенно осознав пагубность и бесполезность всяких разговоров с этой
выдрой, Александр лишь пожал плечами. Однако при его комплекции и в
противовес весьма субтильной конституции здешних аборигенов вышло это
настолько внушительно, что охранница отпрыгнула, хватаясь за оружие.
Побелевшее от испуга лицо ее перекосилось, и трясущимися губами она
выдавила:
- Гражданин Селестан, вы свидетель - попытка нападения раба на охрану.
Еще десять секунд наказания! И сутки карцера!
Наблюдавший за этой сценкой стражник, еще не успевший уйти в боковую
дверь, поморщился в ответ и неопределенно дернул плечом. И долговязая с
невыразимым наслаждением на лице щелкнула в сторону уже не ожидающего ничего
хорошего человека выхваченным из кармашка пультом.
Вымахнувшая из полузабытого и доселе казавшегося безобидным ошейника
боль полоснула словно кипятком по обнаженным нервам. Швырнула на грубый
каменный пол, выворачивая в судорогах все тело. И остатками уплывающего в
безумие соображения Сашка понял, что не оставившей ни единой щелочки пыткой,
ему даже не позволено потерять сознание...
Все когда-нибудь кончается. Кончилась и эта боль. И Александра, каждая
клеточка которого еще вопила от боли, забросили в вагон, как мешок с
картошкой. Холод стылого металл постепенно остудил горящее тело, а легкое
покачивание и постукивание движущегося поезда даже помогло немного
прочистить мозги...
В себя он более-менее пришел лишь тогда, когда его безвольно обмякшее
тело за руки выволокли из вагона, провезли немного на грязной и немилосердно
трясущейся тележке. Сорвали одежду - последнее, что еще связывало молодого
старлея с родиной - и невзирая на его слабые попытки запротестовать по этому
поводу, швырнули в какую-то темную яму с чавкнувшей жижей. Где-то наверху
еще расслышался горьковато-злорадный смех охранницы. Свет померк, хлопнула
крышка - и наступила полная, даже какая-то неестественная тишина.
Против ожидания, в здешнем карцере вовсе не оказалось ни ледяного
холода, ни удушающей жары. Ни надоедливо рвущих уши ревунов, ни
ослепляющего, как только ты вознамеришься подремать, света прожекторов.
Наоборот, поглотившая человека с головой густая жижа оказалась точно
соответствующей температуре тела. Так что Александр не почувствовал почти
ничего. Как удавалось при этом еще и дышать в чернильных потемках,
оставалось только загадкой.
Пожав плечами, он вдруг ощутил... что не ощутил ничего. В панике
замолотил руками и ногами, попытался ощупать себя - но с трудом уловил лишь