"Валентин Иванов. Энергия подвластна нам" - читать интересную книгу автораперестановке инициалов. В более узком кругу в сыне видели одного из
достойных преемников отца. Недовольный крикливой рекламой, Алексей в душе извиняет молодого человека - искренность подкупает. Узнав, что Алексей Федорович летит в Обск в связи с болезнью брата, причем упоминается Чистоозерское и Лебяжье, инженер Заклинкин, наконец, кажется, понимает, что можно и надоесть, и начинает развлекаться с молодой пассажиркой, предоставив своего нового знакомого самому себе и газете. Внизу проходит узкая Волга, степи, зеленые, поросшие мхом холмы Урала, заросли, вновь степи. Озера. Мерно работают моторы. Вверх, вниз - болтает... Горизонты скрываются в сумеречной дымке. Солнце сзади. Оно близко к закату. Вот на земле железнодорожные пути сходятся острым углом. Две колеи с запада и одна - с северо-запада. В вершине угла - мост через широкую реку, текущую, как все реки Сибири, на север. За мостом длинный город широко раскинулся по берегу. Вечереет. Здесь астрономическая разница во времени с Москвой почти на два с половиной часа. По местному - половина девятого. Самолет идет на посадку. Снижается, начинает описывать круг. Крен, еще крен, выравнивается, сейчас земля! Алексей Федорович вспомнил содержание телеграммы: "Николай Сергеевич... был тяжело болен опасность жизни миновала прогноз положительный тчк Необходим немедленный приезд близкого для выяснения причин серьезной болезни - Станишевский". Едва заметен толчок. Колеса, оторвавшись днем от земли в Европе, вечером вновь касаются ее в Азии. ПО СЛЕДУ 1 ПАВЕЛ Владиславович Станишевский был человеком весьма настойчивым, подвижным, очень деятельным. Интересовавшая его проблема не давала ему ни минуты покоя - или, если угодно, он не давал ей покоя, - до момента полного удовлетворения неугомонной любознательности. Впрочем, Павел Владиславович вносил тот же скорый темп и неукоснительную требовательность и в дела административные - клиники Обского мединститута. Признаемся, что он порой и тормошил людей больше, чем нужно, и шел на разные хитрости для достижения цели. Особенную маневренность он проявлял при наличии сопротивления. В нарушение основных законов физики, его действия явно превосходили противодействия. В ход шли обходы, охваты, клещи, прорыв в тыл и глубокие рейды. Устроив противнику - больному, коллеге, местным организациям, министерству - Канны, да что. Канны - мелочь, ему удавались и Сталинграды, Павел Владиславович торжествовал и умел так добродушно разоблачить сам свои "интриги", что на него в большинстве случаев особенно и не обижались. Победитель, он объяснялся начистоту: - Чувствую себя весьма виноватым. Повинную голову и меч не сечет. Дело было совсем без движения, теперь вы сами убедились, результат отличный. Недоброжелатели и враги называли его иезуитом. Доля правды, как в |
|
|