"Валентин Дмитриевич Иванов. Русь изначальная. Том третий. Исторический роман. Трилогия о начале Руси; №2.3." - читать интересную книгу автора

вода горьковата, но можно привыкнуть. Тут хозяева боятся обидеть
прохожего. Было же: от горького проклятия обиженного посолонел колодезь и
пришлось бросить именье. Жалел хозяин: хлеб родился хорошо.
Дальше - греческая Таврия. В ней, как в столице Восточной империи,
населенье разноязычно, многокровно. Действует старая,
греко-римско-византийская ухватка. Нет былой силы, осталось искусство.
Старый певец и без голоса чарует уменьем передать смысл песни -
престарелый борец валит соперника ловким приемом, обращая против него его
же силу. Так имперские служащие не выпускали Таврию из своих хилых рук.
Здесь империя обвивала подданных не беспощадным удавом, а лукавым плющом,
который издали кажется милым, а юным поэтам является образом верности.
Власть бывает обязана уметь допускать иное, соблюдая приличия. Как старый
муж закрывает глаза на шашни молодки-жены. Побесившись, вернется к утру,
печь истопит, все изготовит. Где же была? Подруга-де заболела. Кто кого
обманул? Пусть смеются соседи!
Говорят, будто Власть имеет высокие задачи: правосудие,
благосостояние подданных, сношения с другими государствами, оборона и
прочее. Главнее главного - собрать деньги подданных, истинный герой тот,
кто выдумает новый доход в дополнение к прежним.
В городах греческой Таврии стояли гарнизоны из наемных солдат, и
жителям не возбранялось иметь оружие. Войска было недостаточно для
наступательных войн, но должно было хватить для обороны с помощью жителей.
Несчастье сплачивает, и, вопреки мненьям толпы, в годы войн власти легче
держаться. В мирные годы власти империи в Таврии населенье помогало иным
способом - своей разобщенностью. Иудеи не ладили с хозарами, считая, что
хозары искажают закон Моисея: еретик хуже язычника. Потомки готов свысока
глядели на всех, кто не гот. Роды угров, торков, печенегов в степной части
Таврии владели обособленными летними кочевьями и зимовьями на холодное
время года.
По южным склонам гор, в горных долинах и в защищенном стенами
юго-западном углу властвовал греческий язык, здесь прочно сидели греки и
огреченные земледельцы - садоводы, виноградари - и ремесленники.
Производимое ими, а не имперские солдаты, держало за империей степную
Таврию. В портах Бухты Символов* и в глубоких бухтах севернее ее
находились обширнейшие склады, пристани - собственность составлявших
сообщества сотен купцов. Отсюда производилась торговля с Русью и со всем
побережьем Русского моря.
_______________
* Ныне - Балаклава.

Греческая Таврия походила на человека, стоящего на берегу моря.
Толкните - и он сделает два-три шага, чтоб удержаться на ногах. Лишний шаг
- и он упадет в воду. Он здоров, полон сил, но жизнь его зависит от силы
толчка.
Узкая засушливая степь Таврии не привлекла к себе главные силы
гуннских, угрских, печенежских, болгарских конных толп. Поэтому с ними
даже дружили дружбой, основанной на подарках, на неразорительной дани,
главное - торговлей, обменом, обычного для кочевников на невиданное имя.
Таврии был бы опасен оседлый сосед, не завоеватель, а присоединитель.
Мстислава Красивого греки любили, холили. Восхищались удалью, умом,