"Валентин Дмитриевич Иванов. Русь изначальная. Том третий. Исторический роман. Трилогия о начале Руси; №2.3." - читать интересную книгу автора

Ярославичами, младший из них, Игорь, перешел в Смоленск, а освобожденный
им Владимир-на-Волыни был дан Ростиславу Владимиричу, сыну Владимира
Ярославича.
Владимир Ярославич скончался при жизни отца. Он не занимал, как
понятно, старшего киевского стола, и его дети, по этой причине, выпадали
из обычной очереди наследования. К таким применяли названье - изгой.
В русскую старину изгоями называли родовичей, которые почему-либо
отрезались от рода. По своему ли желанью они уходили из рода, устраиваясь
жить своей волей, за свой страх, или изгонялись за проступки, они
одинаково уподоблялись птице, лишившейся пера и пуха: гоить - значит
ощипывать птицу.
Изгоями называли людей, честь которым не шла по отцу. Изгоем
оказывался холоп, получивший вольную, до времени, пока не устроит себе
нового быта. Неграмотный попов сын, не получивший священства, тоже изгой.
Научись, дадут тебе сан, будешь как отец.
Изгойство пристало к князьям по мере естественного увеличенья их
рода. Князьям-изгоям приходилось довольствоваться милостью старших,
равноправие сменялось подручничеством. Многие довольствовались положеньем
дружинника, начиная с младшей дружины, но не всем такое приходилось по
душе.
Посадив во Владимире Волынском Ростислава, князья-дядья будто бы
поставили изгоя в один ряд с собой, и поступили они так не случайно.
Иногда говорят, что вышел сын ни в мать, ни в отца, а в проезжего
молодца. Не в укор матери: людская порода изменчива, в том-то и дело. Всей
статью Ростислав Владимирич пошел во Мстислава Красивого, брата своего
деда Ярослава, того, кто княжил в Тмуторокани, а потом взял себе
днепровское левобережье и умер без потомства.
Во Владимир к Ростиславу потянулись известные бояре-дружинники. Князь
поглядывал на ляхов, ожидая случая людей посмотреть и себя показать.
Смерть Игоря Ярославича в Смоленске изменила виды Ростислава. Он счел себя
вправе быть перемещенным в Смоленскую землю, коль, по всей правде, дядья
поставили его в один с собою ряд. Но был он оставлен во Владимире и понял,
что положенье его не имеет прочного будущего. Придет день, и дядья уведут
его из Владимира, чтобы поставить там хотя бы старшего из сыновей Изяслава
Киевского. <Кто ж я? - спросил себя Ростислав и ответил: -
Подручник-изгой>, и оглянулся вместе со своими дружинниками на
Тмуторокань.
Малый кусок русской земли, остров за Диким полем, который приторочили
к Руси, как всадник торочит суму к передней луке седла, вошел после
кончины Мстислава в Черниговское княженье. Святослав Ярославич
Черниговский посадил своего сына Глеба держать в Тмуторокани золотое
Сурожское горло.
Ростислав появился в Тмуторокани будто бы неожиданно. Благоразумный
Глеб Святославич, до которого доходили слухи о пересылке между Ростиславом
и коренными тмутороканцами, уступил без драки место своему двоюродному
брату: у Глеба не было в Тмуторокани ни друзей, ни врагов, а у Ростислава
нашлись благоприятели.
Глеб вернулся к отцу в Чернигов, и Святослав пустился сам выгонять
племянника-самовольца. Дойди дело до боя - еще неизвестно, за кем осталось
бы поле. Память о Святополке Окаянном была еще горяча. Ростислав был и