"Валентин Дмитриевич Иванов. Русь изначальная. Том третий. Исторический роман. Трилогия о начале Руси; №2.3." - читать интересную книгу автора

простые и с эмалью, из цветного стекла плавят бусы, браслеты. Сбыт
обеспечен, ибо место торговое, по Дону, Кубани, по всем степным рекам и
речкам пути, а Тмуторокани не минешь.
Гончары обжигают посуду простую, цветную, с поливой, по заказу и в
торговый запас, от корчаг ведер на сто до крохотной мисочки с крышкой для
румян, для притираний и детских игрушек - свистулек, куколок, зверушек.
Места обжитые, насиженные людьми уж очень давно... Идя по своему делу
в тихую погоду бережком под кручей, замечает тмутороканец: из срезанного
недавним обвалом берега торчат черепки. Кое-как дотянувшись, он вытащил
три обломка. Концы, которые торчали, обветрило, они стали светлы. Что было
в земле, черно, как земля. Обмыл в море - и цвет сравнялся. Куски от
большого горшка, работа, как нынешняя. Тот же вымес глины, тот же излом.
Да и цвет тот же. Значит, глина была взята там же, где и ныне берут. Море
в проливе постоянно выметывает черепки, это привычно. А в земле? Задрав
голову, тмутороканец меняет взглядом. Сажени две земли наросло над тем
местом, где когда-то разбили горшок. Когда ж это было? Как видно, еще до
потопа, в дальние века. Бог, смутившись дерзновеньем строителей
вавилонской башни, смешал речь, тем разогнав людей в разные страны. А
после потопа люди, опять размножившись, сюда обязательно явились. Бросив
черепки в сумку, которая висела на пояске, тмутороканец пошел дальше,
размышляя над находкой. Встречались ему и раньше следы старины под
лопатой, но особенных мыслей не приходило: откуда, да что, да когда. Но
эти черепки говорили будто голосом: сама земля на нас наросла, нас никто
не прятал.
Море, пролив, бережок, круча над бережком, за кручей - тмутороканские
земляные валы с каменными стенами по валам, с башнями, с площадками для
боевых машин. К востоку степь с увалами, с холмами, с черневыми лесами в
низких местах. Собственная тмутороканская земля идет на восток на сорок
верст до болотистого кубанского устья. За ним вдали видны заросшие лесом
горы. В предгорьях реки, речки, по речным долинам хватает на всех и лесов,
и полян. Земля считается касожской, за касогами - аланы. На деле же
кого-кого там нет. Все - как обрывки, остатки. Найдутся хозары, как и в
Таврии. Среди хозаров есть признающие закон Моисея, хотя от иудействующих
хозаров истые иудеи отмахиваются пуще, чем от людей, поклоняющихся
самодельным божкам. Есть роды, объявляющие себя гунчами, готами, уграми,
обрами, торками. И еще какие-то, с трудными названиями племени. По вере
встречаются христиане разных толков, обращенные некогда
проповедниками-греками, изгнанными из империи за ереси. Последователи
Магомета распространяют свой закон медленно, но верно. Воинственные заветы
пророка и блаженство рая, обещанное храбрым, приходятся по душе многим.
Мешает разноязычие, родовая вражда и стеснительность правил ислама.
Тмуторокань устроена к югу от долины, выход которой к морю понижает
берег и делает удобной высадку. Здесь тмутороканские пристани.
Матерой тмутороканец со своими черепками - находкой брел и брел под
кручей по желтопесчаному бережку, по черному, где тлела выбитая волной
морская трава, пока ноги не вынесли его обогащенную думой головушку за
мысочек, пока шум на пристанях не вернул его из неизвестного прошлого в
сегодняшний день.
Опомнился - черепки-то мозги вышибли! Он ведь сюда и шел, проводить
князь Мстислава-то Владимирича!