"Валентин Дмитриевич Иванов. Русь изначальная. Том первый. Исторический роман. Трилогия о начале Руси; №2.1." - читать интересную книгу автора

Ратибора заметили. Где-то завыл рог, второй рог сдвоил, отозвались
третий, четвертый, пятый. На правом берегу Роси там и сям показались
слобожане. Стрелки входили в текучую воду и переплывали реку, держа повыше
луки и колчаны. Косые лучи солнца делали необычайно красивыми лубяные и
кожаные колчаны, искусно раскрашенные кровяно-красным и желтым цветом.
Из узкого затона выскочил челн. В нем поместились человек двадцать.
Одни сидели, другие длинными шестами-тычками сильно гнали челн поперек
роки. Росские слобожане собирались к своему месту.


Как в поределом, истонченном летами куске льняной ткани едва
сохраняется след рисунка, так жило ветхое предание о холме, на котором
теперь стоял град-слобода росского племени, или россичей, как они сами
себя называли.
Был этот холм насыпан не то двенадцать, не то четырнадцать поколений
назад. В+сен до трехсот минуло с того времени. Тогда гунны впервые явились
в степи, на полдень от Рось-реки, на берег Теплого моря. Добрались гунны и
на Рось. Холм-могилище был насыпан для погребения россичей, перебитых на
побоище с гуннами. Из прежнего рода выжили семь братьев-богатырей, каких
ныне женщины не рождают. На всем поле они остались одни, как редкие
колосья на ниве, выбитой градом. Все остальные погибли, и все гуннское
войско легло. Семь братьев и послужили корнем для нынешних россичей.
Могилище-крепость была окопана сухим рвом. Частокол из заостренных
бревен, черных от смолы, сберегавшей дерево, закрывал от глаз внутренность
слободы, маячила одна хрупкая на вид сторожевая вышка.
По узкой доске Ратибор перебежал через ров и взобрался вверх по
лестничному шесту - тонкому бревну со врезанными перекладинами.
Высокий снаружи, изнутри частокол казался низким - кругом была
подсыпана земля. Ход для стрелков внутри тына прикрывался навесом из
толстого корья. Навесными плашками защищались проделанные в частоколе
частые бойницы, узкие и высокие. Шесть длинных и низких изб - стена по
плечо - были крыты на два ската снопами из камыша, густо смазанными
глиной. Стояли избы полумесяцем, следуя округлости частокола. Ни одного
ростка травы не пробивалось на утоптанной ногами земле двора. В середине
торчал колодезный сруб. Глубокая дудка врезалась локтей на шестьдесят,
чтобы добраться до водоносной земной жилы. Землекопы, наверное,
потревожили прах прародичей, когда отрывали колодец. Но кто, как не
слобожане, навсегда сохранит могилу от поругания чужими.
Четыре прямых осокоревых бревна, как четыре ноги, держали сторожевую
вышку. По шестовой лестнице, врытой между столбами, Ратибор белкой взлетел
наверх, скользнул в дыру помоста, головой откинув крышку, похожую на
погребное творило. Пол, сплетенный из нескольких рядов ивовых ветвей, был
окружен таким же плетеным заплотом, достаточно прочным, чтобы защитить от
стрелы. Пол промазывали глиной и устилали дернинами - от пожара. Под
бычьей шкурой хранилась тонкая липовая щепа для сигнального дыма. Тут же
был запас свежей травы и корчага с водой. Торчком стояли шесты с готовыми
смолеными снопами, чтобы в случае нужды дать огненные знаки тревоги.
Верх плетеного заплота приходился Ратибору по плечи. Отсюда глаз
человека хватал широко, как глаз птицы с вершины высокого дерева.
Град-слобода россичей был поставлен на кону полуденного края родовой