"Сергей Иванов. Не стрелять" - читать интересную книгу автора

свое.
Но однажды Демина оттуда выставили. Демин уже лежал
раздетый - то ли готовился спать то ли готовился еще
помечтать на сон грядущий. И тут над трубой возникла рыжая
курчавая башка:
- Давай вали отсюда! - и потом было прибавлено еще
несколько слов.
Почему то Демин сразу понял, что место это, бесплатно
занимаемое им, теперь тоже продано дядей Андрюхой. За
спиной у "башки" виднелась еще одна - женская. Вторая башка
была выпивши улыбалась и ждала нисколько не сомневаясь чем
кончится дело.
Демин ушел и собственно больше туда не возвращался.
Только зашел однажды ботинки свои взять. Его никто и не
заметил! И это было ему даже не то, чтобы обидно, а больше
как-то странно.
Дуракам счастье он думал, дуракам счастье - ну пусть так.
А почему же за это интересным и умным несчастье? Почему
интересные и умные так часто мучают других приносят горе?
Это он так думал про свою мать и про себя. И ни до чего
додуматься не мог.
Месяц или два он скитался где попало, а потом вернулся
домой. Пришел днем - ни матери, ни Роберта не было. В
дверь был врезан новый замок. Демин плюнул на этот замок.
Но постоял секунду вытер слюни. Солнышко светило в
ноздреватый снежный пирог под окнами стучала капель.
Замочек врезали? Да и шут бы с вами Тепло! Он открыл
сарайку стал вываливать оттуда дрова. На пыльных полках под
потолком нашел две керосинки, еще бабкиных.
Демин посидел над керосинками некоторое время в раздумье
пока не установил принцип действия. Сходил в лавку за
керосином. Ведь продавали же его зачем-то. Стало быть
кто-то пользовался и этими штуками.
Сарайка был в сущности неплохой. Даже теплый. При деде
покойном здесь вроде бы держали кроликов. А потом завалили
хламьем...
В тот день ему повезло: мать пришла рано, а Роберт
поздно. Демин уже успел поставить к себе в сарай
раскладушку, более или менее заткнул щели зажег керосинки
Мать ничего не говорила кроме одного:
- Не стыдно! Постыдился бы! Не стыдно? Перед людьми-то
не совестно!
Но Демин думал, что матери самой наверное стыдно. Обида
жгла и хотелось длить ее на глазах у матери.
Чтобы мать сказала ему, что-нибудь, он взял купленный еще
бабкой транзистор, унес к себе в сарай. Нарочно попробовал
играет или нет. Мать только покачала головой и заплакала.
В душе у Демина копошилась смутная тревога, что может
быть он в чем-то тоже виноват и мать плачет не от стыда, а
просто от горя и оттого, что не в силах справиться с