"Сергей Иванов. Не стрелять" - читать интересную книгу автора

Да и просто словами! Но Демин мать жалел. Себе он это
называл "Неохота связываться" и "Она еще сама потом..." А по
правде он ее просто жалел!
Он ее жалел и тогда когда от него утром дверь в комнату
стали запирать, чтобы он якобы не играл на Робертовой
ударной установке. И когда кровать его навсегда передвинули
в узенький коридорчик перед входной дверью. И когда мать с
настоящими слезами говорила соседке:
- Ну, что же Лариса! Если я родила, я теперь всю жизнь
должна таскать эту тяжесть! Мне самой пожить хочется. Вон
Робик - думаешь, очень доволен? Степка. Степка. Сколько я
его должна воспитывать в конце то концов?1
Демин еще не понимал, что материнская любовь к нему
прошла! Об этом ни в одном кино не было сказано, что такое
бывает.
И он тогда ушел из дому - в наказание матери, чтоб она
опомнилась и побежала его искать.
Но его никто не искал. Через неделю он явился. Его
окинули не очень добрым взглядом.
- Хорош! - Как будто радовались, что теперь есть
возможность ругать его на законных основаниях.
И, переночевав кое-как, измарав и без того не очень
чистую наволочку, он ушел туда, откуда явился - в котельную.
Помещение было огромное, как бы двухэтажное, только
конечно, под землей. Окна присажены у самого потолка. Но
никто на них не обращал особого внимания потому, что здесь
всегда горел свет.
Тут заправлял дядя Андрюха - хромой седой нечесаный.
Орал какой-то своей начальнице:
- Я работу справляю? Все! А другое тебя не касается!
Еще приходил сюда однорукий дядя Серега и дядя Толяныч,
который рассказывал, что будто бы когда то работал
следователем.
Демин даже приладился оттуда ходить в ПТУ. Мужики про
него говорили:
- Ну он же Алешки Демина внук который валенки валял. -
Это они вспоминали деда материного отца.
Но потом все изменилось там Дядя Андрюха, который считал
котельную вроде как своей собственностью, сдал ее каким-то
подозрительным типам, которые играли в карты, а больше в
"железку". Они заваливались часов с шести - и понеслось!
Это было похоже сразу и на рынок, и на пивную-шалман и на
темную подворотню. Хотя никаких темных подворотен в
сельской Скалбе быть не могло.
Дядя Андрюха стал теперь злой: деньги, взятые им вперед,
давно испарились и он сам был не хозяин в своем доме. Дядя
Серега и дядя Толяныч резко пропали - их эти играющие
"наладили". А Демин остался ему-то пропадать было некуда!
Он продолжал жить на своей лежанке за толстыми трубами.
Место может, и темное, может, и излишне теплое, а зато уж