"Роберт Федорович Иванов. Бенджамин Франклин " - читать интересную книгу автора

ко всему, что его окружало, стремился все понять и познать. И, конечно,
самым интересным были люди. Франклин очень любил встречи с умными,
содержательными людьми. Беседа с интересным человеком на всю жизнь осталась
для него самым приятным и полезным времяпрепровождением.
И не было ничего удивительного в том, что в Филадельфии, где он впервые
почувствовал себя действительно свободным человеком, Франклин с жадностью
тянулся к людям, искал и находил много интересных и содержательных друзей.
Карл ван Дорен, автор лучшей биографии Бенджамина Франклина,
справедливо подметил: "Касаясь Бостона, Франклин говорил главным образом о
своих занятиях. Когда речь шла о Филадельфии, он говорил главным образом о
своих друзьях".
Нельзя сказать, чтобы у Франклина не было друзей в Бостоне. Было немало
товарищей по детским играм. Один из них, Джон Коллинс, близкий Франклину по
интеллектуальным интересам, по складу ума, стал близким другом его юности.
Только ему он доверил тайну своего бегства из Бостона, только он знал, что
Бенджамин обосновался в Филадельфии. И только с Коллинсом вел Франклин
переписку в течение первого года своего пребывания в Филадельфии.
С появлением Франклина в городе возникло объединение, напоминавшее клуб
любителей чтения. По вечерам друзья Франклина устраивали совместные чтения,
которые заканчивались обсуждением прочитанного. Во время диспутов
филадельфийские любители чтения поражались уму Франклина, его глубоким
познаниям. По городу поползли слухи о необыкновенном семнадцатилетнем
мудреце.
Бенджамин все больше втягивался в круг новых забот и новых интересов и
постепенно забывал о Бостоне. Но вскоре ему напомнили и о Бостоне и о
родных. Муж его сестры Роберт Холмс был хозяином шлюпа, совершавшего
регулярные рейсы между Бостоном и Делавэром. Однажды, находясь в Ньюкасле,
расположенном в сорока милях от Филадельфии, Холмс услышал там о своем
родственнике и прислал ему письмо. Он писал, что все были глубоко огорчены и
обеспокоены его внезапным исчезновением. Холмс заверял Бенджамина, что
родные сохранили к нему самое дружеское расположение и горят желанием видеть
его. И что если он вернется в Бостон, то его судьба устроится там так, как
он этого захочет.
Бенджамин ответил Холмсу подробным письмом, в котором благодарил его за
дружеское участие и подробно аргументировал причины своего бегства из
Бостона, чтобы рассеять его убеждение в неправомерности отъезда Бенджамина
из родного города.
Франклин умел глубоко и обоснованно излагать свое мнение и по
отвлеченным вопросам, но когда речь шла о том, что было пережито и
выстрадано, его красноречие удесятерялось. Очевидно, это было действительно
мастерски написанное письмо. Во всяком случае, таково было мнение
губернатора Пенсильвании Уильяма Кейса, который беседовал с Холмсом, когда
последнему доставили письмо Бенджамина. "Губернатор, - писал Бенджамин, -
прочел его и, по-видимому, удивился, когда узнал, сколько мне лет. Он
сказал, что я произвожу впечатление многообещающего человека и меня надо
поддержать".
Уильям Кейс был типичным порождением эпохи и условий, характерных для
Пенсильвании того времени.
В Пенсильвании значительную часть белого населения составляли квакеры.
Это не было официальным названием секты. Квакеры, то есть трясуны, - так