"Егор Иванов (Игорь Елисеевич Синицын). Честь и долг (Трилогия "Вместе с Россией", Книга 3)" - читать интересную книгу автора

расстройстве путей сообщения, однако пассажирские поезда, как ни странно,
продолжали следовать строго по расписанию. Точно в 8 часов 15 минут вечера
экспресс прибыл к платформе Могилевского вокзала.
Знакомый поручик фельдъегерской службы Александров любезно доставил
Соколова на казенном автомобиле в Ставку, расположенную в центре города.
Через полчаса полковник вышел из мотора у дома губернского правления, откуда
гражданская администрация давно была выселена в какой-то частный особняк и
где размещалось управление генерал-квартирмейстера штаба верховного
главнокомандующего. Это самое центральное, самое главное место Ставки, по
сути дела, ее мозг - ведь в этом двухэтажном доме живут и работают начальник
штаба генерал-адъютант Михаил Васильевич Алексеев, его правая рука -
генерал-квартирмейстер Михаил Саввич Пустовойтенко и несколько генералов и
полковников Генерального штаба, ведающих различными делопроизводствами
управления. Здесь же есть и рабочий кабинет Верховного главнокомандующего -
государя Николая Александровича, в котором царь ежедневно, когда бывает на
своей Ставке, выслушивает доклады Алексеева, фактически выполняющего всю
работу за верховного.
Живет царь рядом, в доме губернатора, отделенном от штаба лишь воротами
и двором. Через площадь с садом чернеющих по-зимнему лип помещаются
управления дежурного генерала, морское, начальника военных сообщений и
квартира директора дипломатической канцелярии.
Отметив расторопность дворцовой полиции и жандармов, Алексей поднялся
по высокой скрипучей лестнице на крыльцо. Бравый полевой жандарм
приветствовал полковника, стал во фрунт и снял с него шинель. Чугунная литая
лестница о трех маршах вела на второй этаж. Соколов поднялся и был проведен
к дежурному штаб-офицеру Генерального штаба, которым оказался его давнишний
коллега полковник Павел Александрович Базаров. Они обнялись по-приятельски.
Базаров не видал Соколова еще с довоенных времен, когда служил в Берлине
военным агентом, а Алексей отправился через Германию в свою, столь
затянувшуюся, негласную командировку. Павел Александрович отметил новые
резкие черточки, появившиеся на лице старого сослуживца, седину на висках.
Он немало удивился спортивности и подтянутости его фигуры, молодцеватости
всего облика и веселому блеску глаз после всего пережитого Алексеем
Алексеевичем в австрийских тюрьмах.
- Друг милый! - сказал Базаров после первых приветствий. - Занятия у
нас идут до семи с четвертью, когда начальство и офицеры уходят на обед, а с
обеда лишь немногие возвращаются... Впрочем, генерал-квартирмейстер, может
быть, зайдет через час, после своей обычной вечерней прогулки... Так что,
друг милый, Алексей Алексеевич, выбирай один из двух лучших отелей:
"Метрополь" или "Бристоль", где квартируют главы миссий союзных стран, и
располагайся на отдых, а завтра поутру, к десяти, являйся к Пустовойтенке...
Соколову претило видеть лицемерные лица союзников, цену "дружбы" к
России которых хорошо знал, и он отправился в "Метрополь", хотя в "Бристоле"
и размещалось штабное офицерское собрание, где ему надлежало столоваться.
Чтобы размяться после тесноты купе, он обошел центр этого типично
губернского города. От российской обыденщины его отличало лишь то, что по
случаю пребывания здесь государя тротуары и мостовые были аккуратно очищены
от снега и присыпаны песком, да на каждом шагу попадались либо господа
офицеры, либо чины дворцовой полиции, жандармерии, просто полиции или филеры
наружного наблюдения.