"Борис Иванов. Законы исчезновения (Хроники XXXIII миров #8)" - читать интересную книгу автора

Наконец письмом, присланным с фельдкурьером, мне довольно любезно ответили,
что генерал-лейтенант медслужбы в отставке Доржиев готов встретиться со
мной в любое удобное для меня время в пансионате "Киви". Это оказалось в
Новой Зеландии. Наш мир, конечно, мал, и другое полушарие - не Дальний
Космос, но на то, чтобы навестить старину Алана, мне понадобилось не так
мало времени. Правда, я внимательнейшим образом проработал доступную мне
информацию о предыстории появления Руслана в семье Алексея, но работа эта,
как выяснилось потом, оказалась совершенно напрасной.
В пансионате "Киви" я, признаться, ожидал увидеть если не глубокого
старика, то, по крайней мере, далеко не того подтянутого моложавого азиата,
каким запомнил Алана по старым временам. У меня были основания судить так -
я каждое утро смотрюсь в зеркало, когда бреюсь.
Однако я недооценил современную медицину, а может, просто монгольские
гены: Алан почти не изменился с тех пор, как я видел его в последний раз...
Разве что стал суше. И не так весел...
Он не сразу понял, зачем к нему пришел я. А когда понял, то резко
изменил тон разговора. Сперва Алан был дружелюбен, сух и дипломатичен. В
точности так же дружелюбен, сух и дипломатичен, как и тогда, когда сидел со
мной за одним столом в комиссии, разбиравшейся в чудовищных делах, что
творились в орбитальных лабораториях "Проекта Линкольна". Но только до того
момента, когда я достал из своего неизменного - адвокатского и докторского
одновременно - кейса тонкие папки с твоим, Рус, именем, оттиснутым на
пластике их обложек. Интересен был сам момент перехода: когда Алан увидел
эти папки, странная смесь разочарования и какой-то невеселой радости
возникла на его лице, словно он дождался чего-то достаточно неприятного,
чего-то такого, чего ждал так долго, что само ожидание стало ношей, гораздо
более тягостной и болезненной, чем то, чего он так не хотел дождаться...
Он даже вздохнул с облегчением. И махнул мне, приглашая присесть рядом
с собой на прогретую солнцем скамью из ракушечника, на которую за минуту до
этого неожиданно тяжело опустился сам. Подождал, пока я устроюсь поудобнее,
и еще раз махнул рукой, на этот раз уже как бы отменяя отданную когда-то
команду.
- Не обращайте внимание на эти бумаги, доктор, - вздохнул он с
доверительным благодушием и аккуратно извлек из бокового кармана своего
прогулочного костюма серебряную с чернью фляжку. Открутил ее мудреную
крышку, распавшуюся на пару вместительных стопок, и пригласил меня
угоститься женьшеневым настоем. - Можете бросить их б печку, Кросс... -
продолжал он. - Эти тексты не имеют никакого отношения к действительности.
Расскажите-ка лучше мне по порядку, что приключилось с мальчишкой...
Он внимательно выслушал мой рассказ о брате Руслана Рядова по имени
Эл.
- Мне стоило бы извиниться перед вами, док, - вздохнул он. -
Извиниться за то, что вас так долго водили за нос. В том числе и по моей
вине. Мне пришлось довольно долго доказывать моим шефам, что моя встреча с
вами необходима для пользы дела. И что вы должны быть посвящены в некоторые
секреты - ну хотя бы для того, чтобы не нанести вред вашему пациенту. Я
говорю про Русика Рядова... Он, должно быть, уже сильно подрос?
Я кивнул. Конечно, малышовое "Русик" уже не вязатось с образом
долговязого тинейджера, которым ты, Рус, становился на моих глазах.
- Дело в том, Ганс, - продолжил Доржиев, переходя на более привычное