"Борис Иванов. Ночь пса (Повесть)" - читать интересную книгу авторавечного - как он думал - упокоения своей мечты о ферме
"призраков" небольшой холмик и означил его одним из запасенных в "Прокате" временных надгробий. После чего, в одиночестве, мрачный, как черт с похмелья, убыл на побережье последним экспрессом, и словом не обмолвившись о происшедшем со своим единственным другом и компаньоном. Вернувшись этим утром, он, прежде чем отпереть двери своего оффиса, неспеша прошел к платану, чтобы еще раз бросить взгляд на могилу своих надежд, и обнаружил ее пустой и разверстой. Волосы зашевелились у него на голове: нет, это не было делом рук человеческих - разбросанная земля не хранила следов заступа. Ч-ь-и - т-о л-а-п-ы разгребли ее. Снаружи или и-з-н-у-т-р-и?!! Мысль о банальном воровстве недешевой тушки он отверг сразу: никто не знал о том, что "призрак" сдох. Никто не знал, что он похоронен. Дело было без свидетелей. Посидев немного у стойки и опрокинув пару рюмок местного коньяку, Адельберто, движимый каким-то смутным предчувствием, прошел на склад - просто так. Вид "Отца Гамлета", покоящегося на родной подстилке, с немым укором в глазах, потряс Мепистоппеля до глубины души. Всю жизнь он подозревал, догадывался о том, что мир, окружающий его, - всего лишь декорация, ширма, за которой правит бал п-о-т-у-с-т-о-р-о-н-н-е-е, всю жизнь предчуствовал, что ему суждено столкнуться с э-т-и-м... И - вот!... Подволакивая ноги, Адельберто Фюнф прошел на свое привычное место пребывания, обвел окружающие его пыльные атрибуты свадеб, коньяк прямо "из горла". Это помогло. По крайней мере, к нему вернулась способность говорить - как раз к тому моменту, когда его бестолковый компаньон счел возможным вернуться на рабочее место. К тому моменту, когда Адельберто окончил свой рассказ, подкреплявшийся совместным употреблением содержимого второй или третьей бутыли сравнительно дешевой гадости, у Тони от попыток удержаться от смеха начались спазмы. "Нет, нельзя рассказывать ему, как все получилось на самом деле, - сказал он себе. - Он меня изуродует. И будет прав. Садизм какой-то получился. Утонченное издевательство над человеком..." Бинки осуждающе поглядел на него и принялся грызть ножку стула. - Однако хрен редьки не слаще, - выдавил из себя наконец Счастливчик. - Историю эту ты не продашь журналистам - только, если сам сверху приплатишь. На том свете, или на этом - но мы в заднице. В смысле долгов. Что, черт возьми, делать? Остается одно - уголовщина. Надо брать банк. Где-нибудь в провинции... - У-у... - сказал Адельберто очень уверенно. - У м-ме... У м-меня есть план. Он глянул на Тони со значением. - Н-но - тс-с-с-с!!! - Он поднял палец к губам. - А с-сейчас пойдем и г-глянем на НЕГО в п-последний раз... |
|
|