"Всеволод Иванов. Партизаны" - читать интересную книгу автора

упирается в самый подъем, заросший матерым лесом, горы. Направо - по ущелью
луга. По ним платиновой ниткой вшита Улейка. Монастырь в низкой каменной
стене задыхается, в соснах и березах, одна белая беседка выскочила и повисла
над обрывом в кустах тальника и черемухи.
- Стой, - сказал Кубдя.
Плотники соскочили на землю. Кубдя сказал:
- Поздно будет бабе-то ехать. Много ли тут - пешком дойдем. Пусть едет
домой.
Соломиных согласился.
- Пущай.
И сказал сердито бабе:
- Поезжай, дойдем.
Жена заворотила лошадь и, отъезжая, спросила:
- В воскресенье-то придешь, али к тебе приехать?..
- А приезжай лучше, - прогудел Соломиных.
Кубдя крикнул:
- Гостинцев вези.
- Лихоманку тебе в зоб, а не гостинцев!.. Но-о!..
- Ишь, бойкая!.. Кумом не буду...
- Видмедь тебе кум-от!..


III

Мешки и одежда лежали на траве грязной кучей. Горбулин смотрел на них
так, как-будто собирался лечь сейчас и уснуть. Всех порядком потрясла
корнистая дорога и все с удовольствием притискивали подошвами густо-зеленую
траву. Кубдя посмотрел на монастырь и довольным голосом проговорил:
- Доехали, лихоманка его дери! Ишь, на самый подол горы-то забрался,
чисто у баб оборка... На зеленое - красным...
Соломиных спросил:
- А квартера там какова? Говорил подрядчик, Кубдя?
- Квартера, говорит, новая. Не живаная.
- Таки-то дела...
Соломиных взял под мышки копошившегося у мешков Беспалых и вывел его на
дорогу.
- Пошли, что ли?
Беспалых, корчась, отскочил в сторону:
- Обожди! Поись надо...
- Растрясло тебя. Не успел приехать, уж есть.
На Кубдю словно нашло озарение. Он весь как-то изощренно передернулся,
что даже дабовые штаны пошли волнами, и ковким молодым голосом воскликнул:
- Эй, ломота!.. Али к чорту этому старому, Емолину, сегодня итти? А ну
его!.. Ночуем здесь, а завтра пойдем. Хоть там и квартера новая и изба
срубленая свежая, а нам - наплевать, понял?
Выслушали Кубдино излитие и Соломиных проговорил:
- Проситься у кого, что ли, будем?
- Как мы есть теперь шпана, кобылка, - сказал Кубдя с удовольствием, -
то теперь нам в избу лезть стыдно.
- Под голым небом ночевать, что ли?