"Всеволод Иванов. Агасфер" - читать интересную книгу автора

- Агасфер. Но ему недолго им быть.
- А почему, собственно, он должен смотреть вместе с нами комнату, где
жить нам?
"Нам? Значит, мы почему-то должны передать кому-то... - может быть,
родственникам Клавы или Агасферу?.. - мою комнату и переехать в
Толстопальцево?" - подумал я смутно и сказал:
- Я хочу показать тебя Агасферу. Ты не отказывайся: это доказательство
твоей любви ко мне.
- Согласна и на большее.
- А на что именно? - спросил я с трепетом.
- На все, что ты велишь.
- Нет, не на все! - закричал я громко. - Мало ли какие идиотские мысли
мелькнут в моей голове. Ни в коем случае нельзя подчиняться всему! Ни в
коем.
- Именно всему. Это и есть любовь.
- Но мне приходит в голову чудовищное. Если оно придет, не верь ему.
- Я верю всему, что ты говоришь.
- Даже существованию Агасфера?
- Даже!
- Ха-ха!
- Чему ты смеешься?
- Как быстро ты дисциплинировалась.
- Тебе не нравится?
- Нет. Мне бы хотелось видеть тебя недисциплинированной. Давно когда-то
на островах Фиджи прибывший туда путешественник узнал, что стоящий перед ним
вождь дикарей съел семьсот островитян. Путешественник сказал: "Но неужели
вам, вождь, не противно было есть людей?" Вождь, вздохнув, ответил: "Есть их
было действительно противно - они такие недисциплинированные!" Смешно,
верно?
- Смешно.
- И будет смешно, если я тебя захочу съесть?
- В Ленинграде одна моя подруга отдала свое тело своему любимому. Там,
знаешь, ведь сильный голод, - ответила Клава спокойно, - и там всякое
случается. Мы будем ждать?
- Агасфера? Да, мы будем ждать. Если я напугал его - он придет. Если же
он нашел лазейку... впрочем, я не уверен!
Ушел трехчасовой. Следующий в четыре десять.
Двое каких-то знакомых с корзинками подошли к кассе. Они ехали по
грибы. С участием они расспросили меня о здоровье и дали адрес гомеопата.
Покупали билеты огородники с лопатами, завернутыми в тряпки, военные.
Какой-то курносый юноша в полосатых брюках пожимал украдкой руку девушке, а
та, нежно и гибко качаясь, улыбалась, показывая ряд крепких, северных зубов.
Ушел и - четыре десять.
- Спал хорошо, милый?
- Великолепно.
Где уж там великолепно!
Всю ночь меня мучил бред и тупая, печатеобразная боль в боку. Я
вставал, поднимал затемнение. Переулок наш выходит на широкую улицу. Я видел
движение машин, везущих орудия и снаряды. Там где-то фронт, моя дивизия,
товарищи, а я здесь - совершенно беспомощный. Ах, еще бы хоть ложечку силы,