"Всеволод Иванов. Канцлер (Историческая повесть, преимущественно в диалогах) " - читать интересную книгу автора

- Нет. Она согласна воевать вместе с нами!
- Сэр, вы - англичанин. Я - русский. Это две наиболее искренние нации в
мире. Кроме того, вы прекрасный и искренний писатель, а я - лицейский друг
Пушкина и дядя Льва Толстого, двух самых искренних писателей России, которые
научили и меня искренности. Будем говорить правду! Граф Андраши сказал вам,
что Австро-Венгрия не в состоянии в данное время воевать с Россией?
- Да.
- Благодарю вас, сэр. Если вы останетесь в Берлине на несколько дней, я
доставлю вам доказательства переговоров о преступном союзе между Германией и
Австро-Венгрией, цель которого - разрушение Европы и цивилизации.
- Я остаюсь, князь.
- Вы благородный человек, сэр.
- Но только взамен, дорогой князь, вы должны отказаться от Бессарабии и
Батума.
- Сэр Биконсфильд! Вот карта крайних уступок, присланная мне сегодня
Царским Селом. Здесь есть красная черта, за неё не отступит русский солдат.
Так сказал мой император.- Биконсфильд сделал движение к карте.- К
сожалению, я не могу показать её вам. Она секретна. Это, повторяю, крайние
уступки, превысить которые может только война.
- Я убежден, князь...
- Что эта карта удовлетворит обе стороны? Бесспорно. Вам кофе или чаю,
сэр? Простите, поздно вспомнил, заболтался. Лаврентий, Лаврентий! Куда он
пропал?
- Не трудитесь, ваша светлость.
- Ужасный слуга, но я привык к нему. Лаврентий, Лаврентий! Простите,
дорогой сэр, я покину вас на минутку.
- Но у меня нет желания...
- Таков уж у русских обычай, дорогой сэр, гость не уходит без чая.
Лаврентий, Лаврентий! Куда он запропал? - По-старчески, еле волоча ноги,
Горчаков ушёл.
Биконсфильд остался один. Он сидел у стола. Взор его долго блуждал в
разных направлениях, но остановился на карте. Биконсфильд отвернулся. "Нет!
Он признаёт меня как самого искреннего писателя Англии, и я не должен
обманывать этого доверчивого старика. Я не буду смотреть в карту, хотя..."
Лорд отошёл от стола. С противоположной стороны неслышно раскрылась
тяжёлая портьера, и показалось лицо Горчакова. Он наблюдал за Биконсфильдом,
разглядывавшим корешки книг.
"Но, с другой стороны, интересы Англии",- рассуждал дипломат.
Размышляя, Биконсфильд медленно подошёл к столу и медленно наклонился к
карте, заложив руки за спину. Постепенно руки его выползли из задних
карманов, фалды опали. Опять показалось лицо Горчакова в складке портьеры.
"Нет, он уважает Англию и доверяет мне как англичанину!" - убеждал себя
Биконсфильд и, чтобы преодолеть искушение, вернулся к книжному шкафу. Лицо
Горчакова быстро скрылось за портьерой. Между тем Биконсфильд опять
повернулся к столу, и сразу же появилось лицо Горчакова. Биконсфильд
наклонился над столом, протянул руку, но рука дрогнула... и он отдернул её.
"Нет! Если Россия столь могущественна, что бросает небрежно такие карты,
лучше их не трогать!.. "
Раздались кашель и заглушенный портьерами голос Горчакова. Затем,
бормоча, появился он сам: