"Всеволод Иванов. Голубые пески (Роман)" - читать интересную книгу автора

В заборе щели как полена. Посмотрел Кирилл Михеич. ______________
*1 Штаны.
Подводы в ограде. Воза под брезентами - и гулкий с раскатцем сундуш-
ный стук, точно. На расхлябанные двери планерочки, скобки приколачивает
плотник Горчишников (с постройки тоже). Скобки медные. Эх, не ворованные
ли?
- Горчишников! - позвал Кирилл Михеич.
Вбил тот гвоздь, отошел на шаг, проверил - еще молотком стукнул и
тогда - к хозяину.
- Здрасьте, Кирилл Михеич.
В щель на Горчишникова уставились скуластые пермские щеки, бородка на
заграничный цвет - карандашиком и один вставной желтый зуб.
- Ты чего ж не работал?
- Так что артель. Революсия...
- Лодыри.
Еще за пять сажен проверил тот гвоздь. Поднял молоток, шагнул-было.
- Постой. Это кто ж приехал?
- Саженова. Генеральша. Из Москвы. Добра из Омска на десяти подводах
- пароходы, сказывают, забастовали. У нас тут тоже толкуют - ежели,
грит, правительство не уберут...
- Постой. Одна она?
- Дочь, два сына. Ранены. С фронтов. Ребята у вас не были? Насчет
требований?
- Иди, иди...
В ограде горел у арб костер: киргизы варили сурпу. Сами они, покрытые
овчинами, в отрепанных малахаях сидели у огня, кругом. За арбами в синей
темноте перебегали оранжевые зеницы собак.
Кирилл Михеич, жена и сестра жены, Олимпиада, ужинали. Олимпиада с
мужем жила во второй половине флигеля. Артемий Трубучев, муж ее, капитан
приехал с южного фронта на побывку. Был он косоног, коротковолос и похож
на киргиза. Почти все время побывки ездил в степи, охотился. И сейчас
там был.
Кирилл Михеич молчал. Нарочито громко чавкая и капая на стол салом,
ел много.
Фиоза Семеновна напудрилась, глядела мокро, виновато вздыхала и гово-
рила:
- Артюша скоро на фронт поедет. И-и, сколь народу-то поизничтожили.
- Уничтожили! Еще в людях брякни. Возьми неуча.
- Ну, и пусть. Знаю, как в людях сказать. Вот, Артюша-то говорит: ка-
бы царя-то не сбросили, давно бы мир был и немца побили. А теперь прави-
телей-от много, каждому свою землю хочется. Воюют. Сергевна, чай да-
вай!..
- Много он, твой Артюша, знает. Вопче-то. Комиссар вон с фронта прие-
хал. Бабы, хвост готовь - кра-асавец.
Олимпиада, разливая, сказала:
- Не все.
Летали над белыми чашками, как смуглые весенние птицы, тонкие ее ру-
ки. Лицо у ней было узкое, цвета жидкого китайского чая и короткий лоб
упрямо зарастал черным степным волосом.
- Генеральша приехала, Саженова, - проговорила поспешно Фиоза Семе-