"Дарья Истомина. Торговка " - читать интересную книгу автора

жизни-то, килька?
- Новые русские, они все такие, Кланя, - встрял "афганец". - Только под
себя дивиденд гребут... А с трудовым народом делиться - хрен с маслом! Так
что мы свое взяли, девушка...
- Всем - вон! - подумав, сказала я.
- Еще чего! - огрызнулся он. - Вон еще сколько закуси...
Я взяла самый тяжелый служебный нож и швырнула его в стенку. Лезвие
вонзилось в дерево и заныло, вибрируя. Когда-то в не таком уж далеком
детстве пацаны учили меня швырять финку. У меня это получалось лучше, чем у
них.
- Хотите, чтобы я вам эту штуку в плешь воткнула, милорд?
Он явно призадумался, с опаской поглядывая на стену.
- Это она выпендривается, Ефим. Думает, раз юридическое лицо, так ей
все можно... Она такая! Безжалостная... - припудривая нос, сообщила Клавдия.
- Вы уволены, мадам... Должок вернете... И чтоб духу...
- Да пошла ты!
Мужик собирал в сумку бутылки, сметал в нее закусь, но Клавдия вдруг
рванула его за шкирку и почти унесла на себе, прокричав:
- Чтоб тебе век безмужней ходить... Задрыга!
Смех-смехом, а я осталась без напарницы. Это означало, что теперь я
круглосуточно прикована к прилавку и мне нужно срочно кого-нибудь найти на
место Клавдии, чтобы продолжать путешествия в поисках товара, потому что без
этого я мгновенно сяду на нули. Связи и знакомства теряются мгновенно,
торговая молотилка перерывов не знает, а желающих занять наваристое место на
ярмарке всегда выше крыши.
"Жизнь, Машка, штука полосатая, как матрац, - говаривала моя мудрая
тетка Полина. - Сегодня светлая полоса, завтра темная. Ты сдуру кудахчешь от
радости, что в твоем курятнике полный порядок, а тебя - тюк в темечко! - и
опять тьма".
С начала августа у меня дела шли вроде бы как сами собой, накатом. Даже
холодильник-ларь витринно-прилавочного типа в лавке не барахлил, и я не
боялась, что рыбная заморозка, оставляемая на ночь без присмотра,
испортится.
Москва летом здорово пустеет, но вот-вот должны были возвращаться
отпускники, огородники, студенты и школьники, и я по опыту уже знала: то,
что недобрала или потеряла во время летнего безлюдья, непременно верну
осенью. Да и основной товар, которым занималось мое личное, законно
оформленное торговое предприятие "Катран", - и свежачок, и заморозка, и
новая засолка, но, главное, копчушка всех видов, от балыка до балтийской
салаки, стойкая в хранении и идущая ходко и прибыльно, - с началом осенней
путины должен был пойти валом: с низовьев Волги, с Азова, с северов.
Вообще-то все мое хозяйство состояло из втиснутой в один из торговых
рядов нашей ярмарки лавочки с общими с соседними павильончиками боковыми
стенками, вывески, нарисованной одним типчиком за пол-литра, и меня,
Корноуховой Маши, то есть Марии Антоновны. Я растолковала этому
недоделанному Айвазовскому, что катран - это черноморская акула, небольшая
такая, безвредная, которая только хамсу трескает, а он нарисовал
страхолюдную стозубую зверюгу, вроде той, что пожирала героев фильма
"Челюсти". Но в общем вывеска впечатляла и, вполне отвечая законам рекламы и
маркетинга, привлекала внимание.