"Дэниел Истерман. Ночь Седьмой тьмы " - читать интересную книгу автора

В центр полукруга вступила одинокая фигура - мужчина, обнаженный до
пояса; его темная кожа поблескивала в неверном свете. Слева от него
вспыхивали и оседали языки пламени в жаровне, установленной на грубом
чугунном треножнике. Кожа мужчины была покрыта потом, похожим на крупные
бисерины, чистые и прозрачные. Свет упал на контур тени. Человек медленно
повернулся лицом к камере. Это был Филиус.
И не Филиус. Анжелина почувствовала, как тонкие волоски поднимаются и
ледяными иголочками впиваются ей в шею. Знакомое лицо было искаженным и
чужим. Губы Филиуса были оттянуты назад в напряженной гримасе, ноздри
раздулись, широко открытые глаза смотрели неподвижно, красные, одержимые.
Она видела такие глаза раньше, на лицах мужчин и женщин, которыми правили
лоа, в кульминационный момент церемонии водун, когда их тела вдруг
становились пустыми, словно ими внезапно овладевали боги.
Филиус и не Филиус. Человек и не человек. Фигура поворачивалась раз за
разом в тесном круге, танцуя в молчании, словно в такт музыке, звучавшей у
него в голове. Он крепко прижимал к груди глиняную чашу.
Свет отражался от поверхности ее содержимого, вспыхивая, как звезда,
всякий раз, когда танцующий поворачивался.
Раздался треск. Изображение подпрыгнуло и опять замерло. Мало-помалу
треск стих, и его сменили более глухие звуки, каждый поначалу неотличимый
от остальных. Постепенно эти звуки становились отчетливее. Дыхание Филиуса,
хриплое и неровное от напряжения, медленный бой барабана, напоминавший
удары сердца, не похожий ни на один барабанный бой, который ей доводилось
слышать на церемониях водун, незнакомый голос, говоривший из теней. Слов
поначалу было не разобрать, затем с ужасающей ясностью они дошли до нее -
креольская молитва по умершим, которую она последний раз слышала в
Порт-о-Пренсе много лет назад:
Prie рои' tou les marts
рои' les marts 'bandonne nan gran hois
рои ' les morts 'bandonne nan gran dio
рои ' les morts 'bandonne nan gran plaine
рои' les morts tue pa' couteau
рои' les morts tue pa' epee...
Молитесь за всех мертвых,
За мертвых, покинутых в великом лесу,
За мертвых, покинутых в великой воде,
За мертвых, покинутых на великой равнине,
За мертвых, убитых кинжалом,
За мертвых, убитых мечом...
Танцор с лицом Филиуса остановился. Барабанный рокот продолжался,
мерный, чуть-чуть невпопад, настойчивый. Откуда-то донесся звук плача, тут
же оборвавшийся. Филиус поднял чашу обеими руками и повернулся лицом к
молчаливым фигурам, смотревшим на него со своих кресел. Он шагнул к ним.
Камера двинулась следом, шаг за шагом. Анжелина не могла объяснить почему,
но она знала, что комната на экране была той самой комнатой, в которой
сейчас сидела она.
Рои' tou les morts, аи пот de Mail' Cafou et deLegba;
рои' tou generation paternelle et maternelle...
За всех мертвых, во имя мэтра Каррефура и Легбы;
За все колена, отцовские и материнские...