"Фазиль Искандер. Дядя Сандро и раб Хазарат (рассказ)" - читать интересную книгу автора

отдать им пистолет. Но делать нечего, тихо открываю дверь и быстро
поднимаюсь по лестнице.
И вдруг слышу, из комнаты Алексея доносится русская речь! Сразу
отпустило! Стою на лестнице и с удовольствием слушаю русскую речь, не
понимая, о чем там говорят. И только примерно через полминуты очухался,
начинаю улавливать интонацию. Слышу, очень резкий голос доносится. Ага,
думаю, патруль. Ну, нас патрулями не испугаешь. Вхожу в комнату. Моя Катя,
вижу, бледная, в ночной рубашке, стоит посреди комнаты и тихо говорит:
Русиш командирен, русиш командирен...
Тогда я открываю дверь и сильным голосом кричу через лестничную
площадку:
Что там случилось, Алексей?!
Да вы тут не один! слышу голос, и потом распахивается дверь, и на
площадке появляется какой-то майор, а за ним солдат.
Безобразие! говорит майор и оборачивается к Алексею, а тот уже одетый
стоит в комнате. Почему вы не сказали, что вы здесь не один?
Бедняга что-то залепетал. Видно, он решил хотя бы прикрыть меня, если
уж сам попался.
Потрудитесь одеться! приказал майор.
А я вижу, этот майор штабная крыса. Мы, фронтовики, с одного взгляда
узнавали человека, который живого боя не видел, хоть увешивай его орденами
до пупа.
И еще я вижу, мой Алексей, храбрейший летун, четырежды раненный, дважды
посадивший горящий самолет, дрожит перед этим дерьмом.
Вы ведь знаете, меня из себя трудно вывести, но тут я психанул.
Товарищ майор, говорю стальным голосом, прошу вас немедленно покинуть
помещение!
Вижу, растерялся, но форс держит. Оглядывается на Алексея, понимает,
что он старший лейтенант, а по моему виду ни хрена не поймешь.
Ваше звание? спрашивает.
Я поворачиваюсь, подхожу к кровати, вытаскиваю из-под подушки пистолет
и снова к дверям.
Вот мое звание! говорю.
Вы бросьте эти замашки, отвечает он, сейчас не сорок первый год!
Конечно, говорю, благодаря вашей штабной заднице сейчас не сорок первый
год!
Я вынужден буду доложить обо всем в вашу часть, говорит и спускается
вниз по лестнице. Солдат за ним.
Докладывайте, говорю, а что вы еще умеете!
Они вышли. Мы молчим. Мотоцикл затарахтел и затих.
Ты, говорит Алексей, с ним очень грубо обошелся. Теперь нас затаскают.
Не бойся, говорю, нас с тобой достаточно хорошо знает наше начальство.
Подумаешь, у немочек заночевали...
Но ты же угрожал ему пистолетом, говорит он, ты понимаешь, куда он это
может повернуть?
А мы скажем, что он врет, отвечаю я, скажем, что он сам хотел остаться
с бабами и от этого весь сыр-бор. Чего это он в три часа ночи шныряет на
мотоцикле?
Конечно, говорит Алексей, теперь надо так держаться. Но ты напрасно
нахальничал с ним.