"Фазиль Искандер. Сандро из Чегема (Книга 3)" - читать интересную книгу автора

пятнадцать минут двенадцатого. Как обычно. Прошел три квартала и прохожу
мимо парка по темной улице. Вот этого горсовета, извините за выражение, маму
тоже имел. Почему фонари не могут поставить? Всю жизнь одно и то же слышу:
"Новый ГЭС пустили, новый ГЭС пустили, а в городе электричества все меньше и
меньше".
А-а-а! Вот эти иностранцы, которые сели за тот стол, -- немцы из ГДР.
Они всегда заказывают только шампанское. Наше шампанское уважают. Больше
ничего не уважают. За одной бутылкой могут весь вечер просидеть.
В прошлом году у меня шухерная встреча была с двумя немцами из ГДР.
Молодые. Муж и жена. Они проходили мимо нашего дома и вдруг увидели во дворе
медвежью шкуру, которую моя жена повесила на солнце. Этого медведя я три
года назад убил над Сухумгэсом. И вот жена этого немца, они по-русски
немножко говорили, вошла во дворе и стала спрашивать:
-- Чья это шкура?
И соседи привели их в нашу квартиру. Вижу, этой молодой немочке шкура
моего медведя очень понравилась.
-- Пожалуйста, -- говорю, -- по нашим обычаям, я ее вам дарю.
Они обрадовались, а муж стал снимать золотые часы, чтобы мне подарить,
но я, конечно, отказался.
-- Наоборот, -- говорю, -- раз вы пришли в мой дом, я вас должен
угостить.
Жена накрывает на стол. Я вынимаю из холодильника три бутылки
шампанского, и мы садимся. А между прочим, жена, когда узнала, что я подарил
эту шкуру, обрадовалась, хотя виду не показала. Она мне уже дырку в голове
сделала через эту шкуру.
-- Зачем нам, -- говорит, -- эта шкура. Она пиль собирает, и я не
успеваю ее чистить... Лучше купим палас...
Моя жена как цыганка палас любит. Но я от души подарил им свою шкуру.
Между прочим, моя жена "пыль" не может сказать. Она говорит "пиль", потому
что из Эндурского района, а там никто правильно по-русски не может говорить.
А между прочим, у нас в районе даже женщины правильно по-русски говорят.
И вот мы сидим пьем шампанское, закусываем, разговариваем. Они очень
быстро накирялись. И эта молоденькая немочка, видно, я ей тоже понравился,
вдруг встает, садится ко мне на колени и начинает меня целовать.
Оказывается, у них это принято, а я не знал. Муж ее спокойно смотрит, а моя
жена обалдела. С одной стороны, гости -- ничего не может сказать. С другой
стороны, ее мужа целует чужеземная женщина. И вот моя жена смотрит, смотрит
и ничего не может сказать. А я от смеха умираю, потому что эта немочка меня
целует, а моя жена смотрит как египетская мумие.
-- Что смотришь, -- говорю, -- ты тоже его целуй!
Одним словом, хорошо провели время, но они захмелели и, главное, еще
выпить хотят, но я не могу поставить на стол новые бутылки. Боюсь, совсем
опьянеют. Хоть и ГДР, но все же иностранцы. А я же знаю -- КГБ не дремлет.
В конце концов я эту шкуру хорошо упаковал, и они начали уходить. И эта
немочка все время спрашивает, что бы нам прислать из Германии. А жена мне
тихо по-абхазски подсказывает:
-- Попроси, -- говорит, -- люстру "Дрезден". Мода.
-- Цыц, -- говорю, -- ничего не надо!
Выхожу с ними на улицу, ловлю такси до гостиницы "Тбилиси", где они
жили, и аккуратненько довожу их до номера.