"Наталья Иртенина. Меч Константина " - читать интересную книгу автора

лицом.
- Никаких голосований, - отрезал Вадим. - У нас тут не демократия.
- Я благословение у отца Александра испросил, - выдал я аргумент. - А
матери сказал, что идем с друзьями в поход. Я же не соврал?
Тут в дом ввалились еще двое, очень похожие друг на друга, с
громыхающими рюкзаками. Стало совсем тесно, меня затерли в угол, от
приветствий, объятий и крепких рукопожатии избушка чуть ходуном не пошла На
столе уже была навалена гора разнообразной еды. Вернулся Фашист с ведром
воды, на электрическую плитку поставили чайник. Обо мне временно забыли. Из
их разговоров я понял, что собралось пока чуть больше половины отряда
Остальных ждали до вечера По именам друг друга они почти не называли, у
каждого было прозвище - позывной. Отцовский позывной Ольгерд я знал давно,
Вадим как-то упомянул его. Но своего он никогда не говорил, я только здесь
услышал - Святополк. Мне понравилось.
Вадим вспомнил про меня, когда сидели за столом. Хотя, наверное, он и
не забывал, просто думал, что со мной делать.
- Так на что ты просил благословения у отца Александра?
Все разом замолчали и уставились на меня с интересом, будто говорили:
"Ну давай, не оплошай, сын Ольгерда".
- Я сказал, что хочу воевать со злом.
- А он что?
- Сказал "молись".
- И?
- И благословил. А потом заметил в моем взгляде воинственный пыл и
мужественную решимость и сказал: "Взявший меч от меча погибнет".
- Ну правильно сказал. А ты, значит, решил истолковать это как
дозволение геройски погибнуть в борьбе со злом?
- Если без этого никак, - заметил я скромно. - Но не раньше, чем
совершу свой ратный подвиг.
За столом стоял откровенный хохот. Но, конечно, дружеский. Даже Леди
Би - та самая, в джинсах и майке, - вытирала глаза, чтобы не размазалась от
слез краска. Или что там у нее. Вадим долго сдерживался, все-таки командир,
но в конце концов и у него губы запрыгали.
- Ну ты же сам говорил, - склонял я его к нужному решению, -
православие - это наука побеждать, Церковь - воинский орден, а Бог - Господь
воинств.
- Ну, не так буквально. Ладно, что с тобой поделаешь, - сдался он
наконец. - Оставайся пока. Потом поглядим. Только матери позвонить все равно
придется.
- Ур-ра-а! - завопил я и опрокинул стакан с чаем. Правда не свой, а
соседский, парня, которого называли Богословом. Это почему-то вызвало у всех
новый приступ радости.
- Нашла коса на камень!
- Федька, у тебя помощник появился!
- Или конкурент.
- Нет, ребята, два диверсанта на отряд - это уж слишком! Нам не выжить
в таких условиях.
- А может, они будут друг друга гасить?
- Блаженны верующие и плачущие. - Богослов не остался в долгу, видимо,
не зря так прозванный.