"Уильям Айриш. Умереть бы раньше, чем проснуться" - читать интересную книгу авторасвисавшими почти до колен, - он мне напомнил обезьяну, которую я видел в
зоопарке. Синеватая тень от тента наполовину скрывала его лицо и плечи, но не могла скрыть блеск его бегающих глаз. Перочинным ножиком он ковырял в ногтях и беспрестанно озирался по сторонам, как будто боялся, что кто-нибудь увидит, чем он занимается. Мне стало стыдно, что Эдди Райли увидит, как я разговариваю с девчонкой, а кроме того, у Милли сейчас не было леденцов, поэтому я нехотя процедил: - Подумаешь... И кому это интересно. Эдди, бросай мне мяч! Дважды Эдди не мог отбить мои броски, и когда он побежал за мячом, я улучил момент и оглянулся. Милли и тот мужчина, держась за руки, шли вниз по улице. Внезапно он отскочил от нее и пошел совсем в другую сторону, как будто что-то там забыл. В это время появился уполномоченный по безопасности дорожного движения Мэрфи и занял свое место перед школой, как обычно, в тот час, когда ученики выходили после занятий. Вот и все, что было. На следующий день Милли не заработала свою премию за пунктуальность, потому что вообще не пришла в школу. Два дня спустя я уже с нетерпением ждал Милли с кучей леденцов, которыми она обещала со мной поделиться, но ее парта по-прежнему пустовала. После трех появился директор школы вместе с двумя мужчинами в сером, похожими на офицеров полиции. Хотя они оставались в холле, мы напугались, что кто-то нажаловался на разбитое стекло в чьем-нибудь окне, но оказалось - ничего подобного. Директор хотел узнать, видел ли кто-нибудь из нас Милли Адамс по дороге из школы два дня тому назад. Одна девочка подняла руку и сказала, что она искала Милли в тот день, девятого. Я уже готов был сказать им о том домике в лесу, набитом конфетами, который мне расписывала Милли, но вспомнил свою клятву и обещание, да и к тому же, что мой отец - следователь третьего ранга, и поэтому сдержался. Да и вообще она, наверное, все выдумала, и единственное, чего бы я добился, - так это стоять наказанным в углу. Милли мы больше так никогда и не увидели. Однажды, примерно три месяца спустя после всего того, о чем я рассказал, мы заметили, что мисс Хэммер, наша учительница, появилась в классе с заплаканными глазами, это было в тот момент, когда звонил колокол. Начиная с этого дня мой отец отсутствовал дома - назовем это так - целую неделю; иногда он забегал на рассвете побриться, принять душ и убегал снова. Однажды я услышал через стенку, как отец что-то говорил о сбежавшем "лунатике", но я не знал, что означает это слово, и подумал, что это какой-нибудь зверь, может быть, какая-нибудь порода собак. - Ну хоть малейший был бы у нас след, - говорил отец, - ни единой приметы, ни зацепки, ничего! А если мы его сейчас не поймаем, он опять примется за свое. Спрыгнув с кровати, я подбежал к отцу и спросил: - Если кто-то дал честное слово и старик... ну, его отец - следователь третьего ранга... будет плохо, если он не сдержит слово? - Конечно, - ответил мой отец, - только бандиты и негодяи так поступают. - Хватит одного полицейского в семье, - воскликнула мама, - |
|
|