"Уильям Айриш. Умереть бы раньше, чем проснуться" - читать интересную книгу автора

большая улица Аллен, всегда очень оживленная днем. Он не рискнул бы быть
грубым с Дженни на глазах у прохожих.
Теперь я шел по левой стороне, слева находится сердце - вот почему я
выбрал эту сторону. Здесь имелось много всего, что можно было бы
разрисовать: старые обветшавшие дома, на которых здорово смотрелись всякие
цветные каракули. Здесь следов мела хватало, это-то и было плохо. Все стены
были изрисованы, кое где мелькали слова, которые называют "грязными". Но все
это было начерчено белым мелом, значит, не рукой Дженни. И вдруг я снова
увидел ее след: линию, которая прерывалась на окнах и дверях. Это был желтый
мелок. Наверняка розовый у нее кончился, и она начала чертить желтым.
По этому следу идти было так легко, что я побежал по дороге. Лучше бы я
этого не делал. Неожиданно я выскочил к небольшому переезду, где стояло
несколько мужчин. А на углу я увидел машину с зажжеными фарами. Но что меня
больше всего испугало, - это то, что среди этих мужчин был мой отец. Я
отскочил назад как сумасшедший! К счастью, отец стоял спиной ко мне и меня
не заметил. Я услышат, как он сказал:
- ...где-то в этих местах. Чем раньше начнем проверять дома, тем лучше.
У одного из мужчин в руках был учебник, мы по таким занимаемся в
колледже, там на внутренней стороне обложки должно быть написано имя. Мне
показалось, что это был учебник арифметики.
Я притаился с другой стороны машины, прячась от света. Желтая линия шла
не прерываясь.
Я умирал от желания подойти к отцу и сказать:
- Папа, иди вдоль этой линии - и ты найдешь Дженни.
Но это не имело смысла. Если бы он увидел меня на улице в эту пору,
особенно после того, как запер на ключ, он вполне мог залепить мне оплеуху
перед всеми этими людьми. Поэтому мне ничего не оставалось, как только идти
дальше одному, в темноте, следя за желтой линией и моля Бога, чтобы мой отец
никогда не узнал о том, что я ходил по этим местам.
Мне было непонятно, почему Дженни бросила свои книжки, она не такая
дурочка, чтобы так поступить со школьным имуществом, а то, что с ней ничего
не случилось, доказывал непрерывный след мелка. Единственным объяснением
этим оставленным книжкам, возможно, могло быть то, что этот человек
предложил Дженни, что сам понесет их, и незаметно их выкинул, зная, что они
ей больше не понадобятся. Или он ей сказал, что они скоро вернутся и заберут
книжки на обратном пути.
Они шли очень долго, и я решил, что Дженни так и не поняла, что он
бросил ее книги. Внезапно я заметил, что дома попадаются все реже, а потом
вообще начались какие-то пустоши. И здесь совсем не на чем было оставить
метку мелком. Я очутился на самой окраине города, здесь уже тротуаров не
было, осталась только дорога.
Никогда раньше я не заходил так далеко и испугался. На последнем доме,
мимо которого я проходил, виднелась желтая линия, ее продолжение повисло
где-то в воздухе, и я пошел вдоль этой воображаемой линии. Перспективы меня
вовсе не радовали - дорога была плохая, каменистая, а кроме того, мне
приходилось увертываться от тех редких машин, что здесь проезжали.
Где-то вдали (мне показалось, на расстоянии мили) я увидел деревянную
изгородь; когда я наконец до нее добрался, то порадовался, что пришел сюда.
По деревянным колышкам, высотой примерно с мой рост, тянулись желтые
отметины. До этих пор Дженни оставалась верной своей привычке. Вечером это