"Хэммонд Иннес. Скала Мэддона " - читать интересную книгу автора

Боб и так далее.
- Или Ивэнс?
- Ивэнс. Маленький валлиец, который болтает без умолку. Они всегда
вместе. Ивэнс и этот, как его, Дэвис. Смешат остальных. Как два комика. А
зачем тебе это?
- Покажи мне, когда увидишь его на палубе. Следующее утро, 4 марта,
выдалось серым и холодным. Облака сомкнулись с морем, видимость сократилась
до нескольких сотен ярдов из-за дождя со снегом. Ветер по-прежнему дул с
северо-запада, и "Трикала" всё чаще зарывалась носом в громадные волны.
Впереди, на границе видимости, маячила корма "Американского купца". На юге
виднелись неясные очертания двух кораблей, с правого борта - стройный
силуэт эсминца, позади - лишь оставляемый нами белый след, почти мгновенно
исчезающий в ревущих волнах. Мы замыкали конвой с севера.
Дважды за утро эсминец подходил к нам и приказывал сблизиться с
"Американским купцом". В два часа дня на палубе появилась Дженнифер Соррел.
Мы поболтали о её доме близ Обана, её яхте "Айлин Мор", реквизированной
королевским флотом в 1942 году, и о её отце. Я спросил, хорошо ли она
устроилась. Дженнифер скорчила гримасу.
- Каюта удобная, но офицеры... О, к Каузинсу у меня претензий нет, это
второй помощник. Но капитан Хзлси пугает меня, а вечно пьяный стармех... В
общем, теперь мне приносят еду в каюту.
- А Рэнкин?-- спросил я.-- Он не досаждает вам?
- О нет,-- она засмеялась.-- Женщины его не интересуют. Затем разговор
перешёл на различные типы судов, на которых нам пришлось плавать. Где-то в
половине третьего она сказала, что замёрзла, и ушла к себе в каюту. В три
часа меня сменил Силлз. Я спустился вниз, получил у кока кружку горячего
какао и прошёл в кубрик. Берт сидел там, перебрасываясь шуточками с пятью
или шестью матросами. Я сел рядом с ним, и несколькими секундами позже он
наклонился ко мне и прошептал:
- Ты говорил ночью об Ивэнсе. Вон он, в конце стола. Берт указал мне
на коротышку в грязной синей робе, с тощей лукавой физиономией и чёрными
сальными волосами. Он что-то рассказывал матросу со сломанным носом. На его
правом ухе недоставало мочки. Я пил какао и думал, как отреагирует Иване,
если я произнесу слово "Пинанг". Сосед Берта вытащил из кармана часы.
- Ровно четыре,--сказал он.--Ребята, нам пора. Он и ещё двое поднялись
из-за стола и вышли в коридор. В кубрике остались только Ивэнс, матрос с
перебитым носом и ещё какой-то надсадно кашляющий тип. Ивэнс рассказывал о
танкере, возившем гашиш для александрийских греков.
- Говорю тебе,-- заключил он,-- это самое сумасшедшее судно, на
котором мне приходилось плавать.
Тут я не выдержал:
- А как насчёт "Пинанга"?
Ивэнс повернул голову в мою сторону, глаза его сузились.
- Что ты сказал?
- "Пинанг",-- повторил я.-- Вы говорили о странных судах. Я подумал,
что более необычное найти труд...
- Что ты знаешь о "Пинанге"?-- перебил меня матрос со сломанным носом.
- Я только слышал о нём,-- быстро ответил я. Они пристально наблюдали
за мной. Их тела напряглись, казалось, они готовы броситься на меня.-- Я
живу в Фалмуте. Матросы, плававшие по китайским морям, часто говорили о