"Ясуси Иноуэ. Сны о России" - читать интересную книгу автора

противоположный берег.
Миновав перевал, отряд спустился к берегу. В некотором отдалении
виднелось поселение иноземцев. Собственно, поселение состояло всего из двух
домов: в одном жил Невидимов, в другом - его подчиненные. Кодаю и его
спутников поселили на складе, где хранились заготовленные на зиму продукты.
От груд сушеной рыбы, вяленых гусей и уток исходил невыносимый запах. Кодаю
вытащил несколько сохранившихся у него ароматных палочек и зажег их. Это
помогло скоротать первую ночь на складе.
На следующий день вернулись Седзо, Синдзо и Сэйсити. Оказалось, что
иноземцы привели их на пристань, накормили, но работать не заставляли. Зачем
их туда приводили - непонятно, спросить же они не могли - языка не знали.
Прошло несколько дней, и японцы убедились, что иноземцы пользуются
властью на острове. Островитяне беспрекословно выполняли их приказания.
Однако по всему было видно, что иноземцы не ставили японцев на одну доску с
аборигенами. Прошло еще несколько дней. Кодаю перевели в дом Невидимова, а
его спутников - в дом, где жили подчиненные. По-видимому, иноземцы поняли,
что Кодаю - главный среди японцев, поэтому и поселили его отдельно от
остальных. Невидимое был высокий худощавый человек лет сорока. Спокойный,
рассудительный, он умел скрывать свои мысли, на людях держался холодно, даже
несколько высокомерно, но плохим человеком назвать его было нельзя.
Кормили японцев, как правило, супом и вареной рыбой. Суп варили из
луковиц куроюри.[11] Крепкий беловатый отвар разбавляли водой. Когда японцы
стали понимать местный язык, они узнали, что островитяне называют такой суп
"салана". Хлебали его из деревянных плошек деревянными ложками. Вареная рыба
походила на терпуга. Иногда подавали треску, морских ежей, тюленье мясо,
гусей, уток. Запивали еду напитком, похожим на чай. Только вместо чая
заваривали траву, которая в изобилии росла на морском берегу. Иноземцы
курили табак. Кстати, это было единственное слово, которое по-японски и
по-иноземному звучало почти одинаково. Вместе с табаком иноземцы носили
какую-то палочку из вишневого дерева, напоминавшую по форме пестик. Прежде
чем набить табак в трубку, они настругивали в него немного этой палочки и
перемешивали. По-видимому, табак был настолько крепок, что курить его без
добавления стружек было невозможно.
Оба дома, в которых жили иноземцы и куда теперь переселили японцев,
были построены на один лад. Над вырытой в земле ямой ставились стропила,
которые понизу обвязывались бревнами. Из досок делалась обрешетка, поверх
которой настилалась трава и насыпалась земля. Получалось, что над землей
была видна только крыша. В центре помещения оставлялся земляной пол - для
разведения огня, который обогревал жилище во время зимних холодов, -
остальная часть пола обшивалась досками.
Японцы перестали опасаться иноземцев и местных жителей, но теперь
другие мысли не давали им покоя. Они понимали, что вынуждены будут питаться
здесь непривычными для них супом из луковиц черной лилии и вареной рыбой.
Два мешка риса, которые им удалось захватить с собой с судна, решено было
оставить для больных. Со страхом ожидали японцы и прихода зимних холодов,
убедившись, сколь суровый климат на острове даже летом, и с сомнением
осматривали дома, в которых жили.
Особенно чувствительны к холоду были больные Сангоро и Дзиробэй.
Однажды, когда японцы собрались все вместе, Сангоро, обращаясь к Кодаю,
сказал: - Мы старые морские волки, многое испытали во время плавания и