"Памела Инграм. Аркан для холостого босса [love]" - читать интересную книгу автора

снова попытаться начать поиски оттуда, когда дверь кабинета открылась.
Поскольку этот день располагал к неожиданностям, то она не удивилась, что
сам мистер Амберкрофт вышел с озабоченным выражением лица, неотрывно глядя
на лист бумаги в руке.
В жизни он оказался гораздо интересней, чем на фотографиях, и Мадлен
даже вздрогнула от этого открытия. Раньше ей приходилось слышать выражение
"точеные черты" при описании чьей-либо внешности, но он был первым
человеком, который полностью подходил под это определение. Напрашивалось
сравнение с членами королевских семей в Европе, но, судя по всему, такие
неистово гордые американцы, как Амберкрофты, вряд ли оценят проведенную ею
аналогию.
Филипп окинул посетительницу быстрым взглядом и направился к столу.
Он начал было говорить, но тут же резко замолчал, не найдя человека,
которого явно ожидал увидеть.
- Присядьте пока. Я скоро вернусь.
Больше не говоря ни слова, он вошел в лифт и нажал кнопку, оставив
после себя шлейф свежего, бодрящего аромата.
Когда Мадлен пришла в себя, она села и приготовилась ждать, как ей и
было предложено. Ничего другого не оставалось, колени у нее предательски
дрожали.
Сам Филипп Амберкрофт только что находился в пяти дюймах от нее!
Мадлен стояла так близко, что видела слабый блеск в его голубых глазах.
Могла бы протянуть руку и коснуться черной пряди, щеголевато отброшенной
на лоб, и убедиться, что она такая же бархатно-мягкая, как и кажется.
Кончиком указательного пальца Мадлен могла бы очертить тонкую дугу его
жесткой верхней губы.
- Возьми себя в руки, Мадлен! - проговорила она вслух.
Руки у нее дрожали, когда она провела ими по лбу, и это отнюдь не
придало ей уверенности. Она должна подавить волнение, чтобы совсем не
потерять над собой контроль.
Ей хотелось одного: чтобы Филипп Амберкрофт не появлялся как можно
дольше. Свободная вакансия была у Джина Амберкрофта, а не у Филиппа. Две
ошибки сразу - не тот этаж и не тот Амберкрофт, - во всем виновата
псевдосекретарша. Но какой теперь смысл винить ее? Надо просто смириться с
тем, что весь этот день состоял из сплошных неудач.
Теперь, когда Мадлен увидела Филиппа Амберкрофта воочию, она не могла
не думать о нем. Как и миллионы других американцев, она испытывала сильное
любопытство ко всему, что было связано с Амберкрофтами. Они представляли
цвет Америки, и пресса относилась к ним соответственно.
В отличие от большинства женщин Америки, Мадлен более привлекал образ
финансового магната Филиппа, чем его брата-плейбоя. Она не имела ничего
против работы у Джина, но именно старший брат поразил ее воображение с тех
пор, как она прочла первую статью об этой знаменитой семье.
В нем было что-то интригующее, что-то гораздо более интересное, чем
обычная мужская привлекательность. Будучи таким же ярким, как и его
младший брат, Филипп источал уверенность и благородство. Однако Мадлен
подумала, что несправедлива по отношению к Джину. Виной тому были
репортеры, которые сосредоточили все свое внимание на его личной жизни.
Она сомневалась, что кому-то может понравиться, когда каждый его шаг
отражен на страницах журналов, хотя Джин знал, как вести себя с папарацци,