"Порфирий Инфантьев. На другой планете (Повесть из жизни обитателей Марса) " - читать интересную книгу автора

вас тотчас же охватывает страх: вы боитесь, как бы там не открыли
чего-нибудь некрасивого, такого, чего вы не хотели бы показывать, хотя, я
уверена, и страх-то в большинстве случаев совершенно неосновательный.
- Но, Либерия, разве вам самой не было бы немножко жутко, если бы в
вашей душе вдруг стали читать самые сокровенные ваши мысли? - сказал я.
- Мне? - удивилась марсианка. - Пожалуйста, сколько угодно. Мне,
напротив, это доставило бы только одно удовольствие, потому что тогда я
надеялась бы легче быть понятой без слов, которые часто неспособны выразить
то, что мы хотели бы. Таить и скрывать мне нечего, потому что скрывают одни
только злые и недоброжелательные мысли, а у нас, я ручаюсь, вы не найдете
ни одного марсианина, который мог бы иметь такие мысли по отношению к своим
ближним. Наши изобретатели заняты в настоящее время идеей усовершенствовать
этот психоскоп так, чтобы он мог совершенно устранить всякую надобность в
устной речи, - чтобы каждый, имеющий его, без слов мог понимать и без слов
передавать свои мысли другим.
Желая узнать, каким образом психоскоп передает чужие мысли, я нацепил
его себе на глаз и стал смотреть на Либерию. И странно! Я вдруг
почувствовал, что мысли в моей голове начали тотчас же принимать другое
направление, но я хорошо сознавал в то же время, что это новое направление
моих мыслей возбуждается направлением мыслей моей спутницы. Очевидно, тут
происходило нечто, подобное возбуждению электрического тока посредством
индукции. В данный момент мысли Либерии были очень печальными.
- Милая Либерия, ради бога, не огорчайтесь! - прошептал я, отнимая от
глаза психоскоп...
На следующий день мы завидели вдали Озеро Солнца, посреди которого
находился остров, а на этом острове возвышался высокий искусственный холм,
на котором стояло, блиставшее издали, величественное здание Главного
Центрального Статистического Бюро...

XIII

Это здание Статистики представляло из себя в своем роде чудо
марсианской архитектуры. Стены его были облицованы прозрачным камнем, вроде
горного хрусталя или топаза; крыша была вычеканена из чистого серебра и,
подобно горному снегу, блестела на солнце; фронтоны, карнизы и капители у
колонн были из настоящего золота, а сами колонны у портика не то из яшмы,
не то из малахита. Фрески и, барельефы на стенах были инкрустированы
самоцветными камнями, и эта чудная мозаика горела на солнце тысячью
разноцветных огней. (Благородные металлы на Марсе, как и на Земле, ценятся
довольно дорого, так как и там они встречаются в очень небольшом
количестве.) Вокруг здания и по откосам искусственной горы, на которой оно
стояло, был разбит роскошный сад с причудливыми беседками, аллейками,
фонтанами и целою колоннадою разнообразнейших статуй, изображавших
знаменитых марсиан.
Мы опустили свой электролет у самого входа в этот роскошный дворец. С
бьющимся сердцем начал я подниматься по ступенькам крыльца вслед за
Либерией...
Удивило меня то, что нас никто не останавливал и не спрашивал, зачем и
к кому мы идем? Но вот, наконец, мы вступили под своды здания, внутренность
которого оказалась еще более роскошной, чем наружный вид. Первое, что мне